Тут они ничем не отличались от остальных.

Спускаясь по трапу корабля, Мера ступила на белый песчаник. Только благодаря волшебству под ногами не виднелись следы ботинок или даже крошечной пылинки. Луна робко повисла в темном вечернем небе, готовая занять свое место, когда солнце зайдет за горизонт.

Баст шел впереди, неся два их чемодана, в то время как Мера тащила третий.

— Шевелись, котенок.

Мера пошла за ним по огромной гавани, уворачиваясь от туристов и прохожих, пока, в конце концов, Баст не остановился на тротуаре.

— Ого, — пробормотала Мера.

Теперь, когда толпа поредела, она смогла рассмотреть улицу и весь город. Каждое белое здание поднималось из мрамора, как деревья тянутся из земли, демонстрируя плавную грацию и нежную силу.

Подоконники некоторых зданий украшали синие цветы, фасады других украшены серебряными завитушками. Некоторые были круглыми, другие квадратными, но у всех заостренные крыши в форме капли.

Мера могла представить, что такие бы дома могли строить на луне.

Лунор Инсул обладал нежной красотой, как прекрасные облака, что плыли по летнему небу, или дождя, барабанящего по листьям. У Меры перехватило дыхание от этого захватывающего зрелища.

Ночные фейри летели по прямым линиям, параллельным улице, демонстрируя великолепные крылья различной текстуры: чешуйчатые, гладкие, а некоторые даже с дырочками. Они уворачивались от экипажей и электромобилей, настоящих автомобилей и автобусов, привезенных из Клиффтауна, битком набитых туристами и фейри.

Магия и технология вместе. Это было великолепное зрелище.

Когда Баст подал знак подать волшебную карету, Мера подумала, что ей следует задать ему вопрос, который она обдумывала весь последний час. Все равно подходящее время никогда не настанет.

Глубоко вздохнув, она спросила:

— Почему охотник за головами назвал тебя Яттусей?

Перед ними остановилась большая белоснежная карета с золотыми украшениями и красными мягкими сиденьями. В экипаже не было ни кучера, ни лошади, но и двигателя тоже нет.

Баст не ответил ей, ни когда они загружали свой багаж в карету, ни когда садились внутрь.

— Ты хотя бы скажешь мне, что значит Яттусей? — настаивала она.

Вместо того чтобы наконец дать ей хоть какой-нибудь ответ, он наклонился вперед.

— Отвези нас в участок, — прошептал он экипажу, и карета, дернувшись, тронулась с места.

— Прекрасно, — фыркнула Мера, скрестив руки на груди. — Можешь не отвечать.

Баста это вполне устраивало. Он хранил молчание и полностью ее игнорировал.

Мере было любопытно встретиться с вампиром-дипломатом сегодня вечером, поскольку тот покажет им территорию острова.

Технически Лунор Инсул считался частью Тир-На-Ног, но король ночи подчинялся непосредственно Холлоуклиффу, а не району фейри. Остров представлял собой город, на нем не имелось надлежащего участка и полицейских, как на материке, а это означало, что Мера не знала, чего ожидать.

Карета плавно скользила по гладкой улице, уворачиваясь от других зачарованных транспортных средств и электромобилей, а также от прохожих. Однако, когда они покинули западную часть острова, поток транспорта поредел.

Их карета поднялась на холм, с обеих сторон окруженный густым лесом, постепенно оставляя позади электромобили и большинство людей.

На землю опустилась ночь. И внезапно вокруг кареты вспыхнули мерцающие огни, парящие вокруг, как светлячки, сотканные из белого света. Мера оглянулась назад и увидела, что весь остров поглощен этим мистическим светом, как будто звезды спустились и мерцали повсюду.

— Вау, — пробормотала она, осматривая город вдалеке.

— Нравится? — спросил Баст.

Не поворачиваясь к нему лицом, она кивнула, затерявшись в великолепии, раскинувшемся по всему острову.

— Это невероятно…

Мера считала, что есть два вида красоты. Та, от которой захватывало дух, и та, которая раскрывалась постепенно. Лунор Инсул был из последней категории, как тихая, застенчивая красавица, которая подкрадывалась незаметно, пока у вас не отвисала челюсть от восторга.

Мера резко повернулась вперед, и когда ее взгляд упал на Баста, у нее перехватило дыхание.

Его смуглая кожа светилась, как будто кто-то посыпал его неоново-голубой пылью, особенно на переносице.

— Кожа каждого ночного фейри реагирует на магию острова, — объяснил он, заметив удивление на ее лице. — Как и вся местная флора и фауна. — Он указал на птицу, пролетавшую мимо волшебных огней. Неоново-зеленые узоры покрывали ее крылья, как будто у бедняжки была татуировка племени. Цвет узора соответствовал сияющим зеленым глазам птицы.