— Мужики, вы вообще понимаете, что происходит, а? Мы в финале! Мы уже как минимум — серебро. И это просто рекорд, просто вот в книгу Гиннесса! Серебро — впервые в истории Союза. Все говорили, что мы не сможем. Но сумели же! Вспомните, что вначале писали. А сейчас — совсем другое дело! Остался один шаг до Олимпа.

Заговорил Тихонов, выборочно обращаясь к игрокам:

— Самат, пожалуйста, аккуратнее. Тебя будут провоцировать — не поддавайся. Артем, смотри по сторонам, а то ты порой прешь, как носорог. Изящнее надо. Игорь Денисов, следи за обстановкой, ты самый опытный. Фланги, если играем от защиты — не геройствуйте.

— А мы — от защиты разве? — вскинулся Кокорин. — Они только этого и ждут.

— Стандартные 5–3–2. Привычный расклад. Знакомые все лица. Но вы — команда, единое целое, — сказал Непомнящий. — Играйте. Трансформируйтесь. Когда вы играете, у вас получается лучше всего. Они пытаются вычислить нашу стратегию, как и мы — их. Но ситуация на поле диктует свои условия, надо уметь перестраиваться. Не забывайте поглядывать на бровку, мы подскажем.

Валерий Кузьмич взял паузу, посмотрел каждому в глаза. Ощутив его взгляд, я почувствовал тепло, родительскую поддержку, что ли. Совершенно искреннее участие.

— Чего сидим? — нарушил тишину Карпин. — Кого ждем? Идите — вон там ваши золотые медали, там ваши значки заслуженных мастеров спорта. Там, на зеленом поле. Давай-давай!

И мы пошли. По пути я пробудил солнце за грудиной, направил жидкий огонь к мозгу, рукам, ногам. Красно-белая футболка шагающего впереди Денисова стала ярче, я с уверенностью мог сказать, что видел каждое волоконце ткани, а если посмотреть вдаль — каждую неровность, казалось бы, идеально гладкой стены.

Смогу. Сможем! Против нас жесткая и неуступчивая Италия, которая, кроме техники и скорости, еще основоположник «катеначчо». То есть тягучая игра, мелкий фол, вязкая многослойная оборона и резкие выпады. Это нам не говорили на установке — это мы и так все знали, засмотрев записи их игр до дыр.

На стадионе грянул рев болельщиков, на мгновение оглушив меня, и к воротам я шел чуть шальной. Стадион ревел, пел песни и колотил в барабаны, как в последний раз. Впрочем, так и есть: финал, конец чемпионата.

Началось приветствие игроков, мы шли по кругу и стукались кулаками, вглядываясь в соперников. Кьеза. Жоржиньо. Барелла. Фолоруншо. Эль-Шаарави…

И главное — они узнавали меня, во взглядах читалось уважение.

Красиво, наверное, смотрелось сверху: две ползущие друг навстречу другу змеи, красная и синяя.

Я встал в ворота, коснулся перекладины, прищурившись на ядовитое солнце, посмотрел в белесое знойное небо, вдохнул раскаленный воздух. Какое же пекло! Еще не прыгал, а уже весь мокрый. Маленькое преимущество итальянцев: хоть мы уже адаптировались, они все-таки более привычные к жаре. Ничего, прорвемся. Вон, как нас поддерживают! Вон, сколько красных знамен на трибунах! А ведь это все иностранцы!

— Спокойно, спокойно! — подпрыгивал на месте и покрикивал от центра поля капитан — Денисов. Игорь — наша опора. Выжигал центр поля во всех матчах. Я и не представлял себе другого опорника. Да и не нужен мне был другой!

Прозвучал свисток — словно холодной водой окатило. Началось!

Сердце сорвалось в галоп — чуть не погасло солнце за грудиной. Все-таки финал чемпионата мира. Кто не волновался бы?!

Я сосредоточился на поле. Мяч был у наших. Пошла распасовка, заметались сине-белые итальянцы. Ага, не ожидали такого натиска? К концу чемпионата у наших сил было, как у застоявшихся коней.

«Титанов» на поле выпустили с первых минут. Так оказалось к концу игр «на вылет», что и сил у них было больше в запасе, да и игру не только не портили — вели! Так что слева Микроб бороздил бровку, а в нападении к здоровенному Дзюбе — здоровенный же Сэм.

Итальянцы выпустили дриблеров, Эль-Шаави и Распадори, Кьезу поставили на правый фланг, в противовес нашему Микробу, Жоржиньо играл на бровке слева. Что у нас, что у них края мощнейшие.

И тут же, сразу, итальянцы показали, какой будет футбол. Они как мелкой сетью накрыли все поле, а если теряли мяч, так сеть сжималась, сразу двое-трое кидались на нашего… Если же не получалось, так просто — дернуть за футболку на вираже, чуть подтолкнуть в спину, заплести ноги…

То, чего все опасались. Угрозы травмы вроде как нет, явного нарушения — тоже, так, чуть-чуть. Судья даже свисток давал не на каждом таком столкновении. Ну а что? Футбол — игра контактная. Это вам не балет с мячом на зеленом газоне.

Наши, не сговариваясь, скопировали манеру игры итальянцев и тоже давай толкаться, но и на эти шалости судья закрывал глаза, так, посвистывал, пальцем грозил. Спасибо, откровенно не топит, как было с бельгийцами.

Я глянул на тренеров: Карпин был доволен, Бердыев качал головой и поджимал губы, рискуете, мол, ребята! Ой, доиграетесь!

Меня в игру включили чуть ли не с самого начала, и я перестал смотреть по сторонам. Пас вратарю чуть не с центра поля — это карпинские заготовки. Мол, пусть бегают без мяча — это утомительно и нервно. А я уже как врежу по мячу, как пошлю его вертикально вперед на двух «столбов»… Ногой по краям старался не бить — там просто чуть скосить, и сразу в аут, а мяч терять нельзя. Пока ты с мячом — тебе забить не могут. Не обязательно забьешь ты — но тебе точно не смогут!