— Сказано про свинью? — вежливо спросил Хосе с обычным венерианским избеганием местоимений.

— И, — сочувственно добавил Джордж, — эта так называемая “деревенская подливка” — сущее потрясение для человека с планеты, где, слава Богу, думают не о подливках, а о соусах.

— Очень хорошая подливка, — сказал Хосе, вытирая остатки со своей тарелки куском хлеба Кэти. — Определено “так называемая”, поскольку впервые сделана в деревне?

— Даже если допустить это, — настаивал Джордж, — неужели вы не можете себе представить, что бы сделала с этим щепотка балй-порошка? Или, возможно, намёк на тинилй?

— Сам, — серьёзно ответил Хосе, — предпочитаю одну из земных трав — щепотка орегано слегка пикантна. По-летнему, конечно.

Джордж серьёзно задумался над этим.

— Возможно. Очень возможно. Но, в любом случае, это демонстрирует прискорбное отсутствие воображения у среднестатистической земной хозяйки.

Вполне возможно, что Кэти слишком громко стучала, складывая и убирая тарелки после ужина. В любом случае, Линда поспешно последовала за ней на кухню.

— Кэти, ангел мой, прошу тебя, не взрывайся, не сейчас. Я знаю, Джордж напрашивается на это, но ему, наверное, уже сказали, что все земные женщины — землеройки, и я не хочу...

Кэти контролировала себя, пока не был достигнут единственный приятный результат вечера: Хосе спросил, может ли он проводить Линду домой. К удивлению своему, она продолжала контролировать себя даже после того, как они ушли, ведь она уже обдумывала План.

На другое утро План воплощался полным ходом.

А: Кэти ворвалась в свой любимый книжный магазин и скупила все имеющиеся книги о венерианских специях и кулинарии, добавив даже таких довенерианских классиков кулинарного восприятия, как Брийя-Саварен [58] , Эскофье [59] и М. Ф. К. Фишер [60] .

Б: Она записалась на ежедневные уроки в Школу венерианской кулинарии “Улья-Рулй” (бывшая “Le Cordon Bleu” [61] ).

В: Узнав, что у Джорджа назначен обед в Чикаго со спонсором, она посетила ресторан, где обычно обедал её муж. Это была скромная мясная закусочная, построенная в тридцатых годах, расположенная глубоко на нижнем уровне Манхэттена, и превосходный обед, которым она там наслаждалась, подтвердил самые мрачные её подозрения.

В течение двух недель она читала книги и брала уроки, не пытаясь практиковать, не считая обедов для себя лично. И она действительно кое-чему научилась. Образ мысли Джорджа имел свои резоны. Ведь готовка Кэти, как и её восьми прапрабабушек, была не только земной, но и чисто американской.

Свежий восторг вызывало знание, что Архитектор всех вещей установил на этой планете некую неизбежную связь между помидорами и сладким базиликом и предопределил, дабы семена тмина разделяли судьбу краснокочанной капусты, — подобно тому, как на иной планете Он посеял тинилй, дабы плоть кабана была ещё слаще. И кто мог предвидеть мастерски предопределённые межпланетные слияния? О неизбежном родстве чеснока и баранины Кэти знала давно, но глаза её широко распахнулись, когда она обнаружила, как завершает эту троицу щепотка балй-порошка.

Но эти открытия не ослабили План. И тот же Архитектор улыбнулся Плану, позволив сетевому робоуборщику вдруг обрушить поток воска на пол коридора перед входом в кабинет Джорджа. На этом воске Джордж поскользнулся и сломал ногу.

Джордж, вероятно, не признался бы даже себе, что быть прикованным к постели ему нравится: звонки по визифону, миникурьеры из сети, прикроватный микрофон и камеры. Но он начал признавать, что ему нравится, как готовит Кэти.

Там, где раньше она могла бы подать стейк, теперь она приносила grenadine de boeuf a la venerienne. Там, где раньше она могла подать спаржу с топлёным маслом, теперь она отваживалась на голландский соус (с пятью крупинками балй-порошка, заменявшего кайенский перец древних рецептов). Там, где раньше она могла подать остатки еды просто разогретыми, теперь она маскировала их соусом, заставлявшим лежащего Джорджа причмокивать, закатывать глаза и бормотать:

— Конечно, силй, и чеснок... и намёк на тинилй... быть может, щепотка пнулйа, возможно, выращенного на Земле? Да, я так думаю... и... что это?

— Кервель, дорогой, — говорила Кэти, а он отвечал:

— Конечно, конечно. Я понял бы через минуту. Знаешь, Кэтрин, дорогпя, у тебя развивается воображение!

Когда в тот четверг было объявлено, что с Джорджа снимут пластигипс, Кэти решила, что настало время для развязки Плана. В четверг утром, когда она кропотливо составляла список покупок, зазвонил визифон, и, как ни странно, это была не сеть в поисках Джорджа.

— О, Кэти! — забормотала Линда. — Сегодня вечером у меня с ним одно из тех милых свиданий из серии “посмотрим, что будет”, и не могла бы ты пригласить нас обоих на ужин? Ведь ты ему нравишься, и он действительно почти здесь, и если бы мы... знаешь, всё в семье и так далее, думаю, это просто могло бы...

— Хосе? — спросила Кэти, зная ответ. Она усмехнулась и удвоила число пунктов в списке.

Худшие из приготовлений к ужину были позади, когда явилась Линда, к удивлению Кэти, с чемоданом. Девушка уделила лишь необходимый минимум времени на любование забинтованной ногой Джорджа, а затем потащила сестру в спальню.