Джордж подошел ближе к Бретт:

– А что, если старина Бьюкенен смотрит на это иначе?

Хантун улыбнулся:

– В таком случае, сэр, мы разрешим спор другими средствами.

Он снова приложил пальцы к полям шляпы и поспешил дальше, сразу смешавшись с шумной толпой.

– Права Юга! Права Юга! Права южан! – кричали вокруг.

Бретт смотрела Хантуну вслед, пока тот не скрылся из виду. Орри почувствовал, как она еще крепче сжала его руку.

– Он ведь сказал о фортах из-за Билли, да?

– Я бы на вашем месте даже не сомневался, – сказал Купер, услышав их разговор. – Мистер Хантун просто сочится человеческой добротой, она даже через край выплескивается.

Они снова увидели Хантуна на противоположной стороне улицы, когда он поднимался по ступеням зала собраний и уже у двери обернулся, чтобы еще раз посмотреть на бушующую толпу. В линзах его очков отразились огни горящих смоляных бочек. Улыбчивый демон, подумал Орри, чувствуя, как сердце сжалось от смутной тревоги.

Он подумал о майоре Андерсоне из форта Моултри, которого знал еще по Мексике. Это был человек безупречной репутации, честный и опытный. Что он должен был сейчас чувствовать? На какую сторону он встанет в ближайшие месяцы? На сторону рабовладельцев из его родного Кентукки или на сторону армии и правительства?

Сколько же американцев, в том числе и выпускников Вест-Пойнта, должны будут в эти дни пройти испытание верности и решить, как им поступить. Орри уже почти готов был поверить, что миром завладела некая злобная сила.

– Как ты и говорил, Купер, момент исторический, – сказал он. – Идемте-ка домой.

Расстроенные и молчаливые, они повернули обратно.

На набережной, окруженная потной орущей толпой, которая давила на нее со всех сторон, Эштон неожиданно почувствовала сильное возбуждение, как будто могучая энергия, исходившая от десятков ликующих людей, уйдя в землю, потом поднялась оттуда в самую сердцевину ее женского естества. Возбуждение было настолько велико, что у нее перехватило дыхание и слегка закружилась голова.

Конечно же, как всегда, ее взбудоражил не всплеск патриотизма, который она наблюдала вокруг, а реальная близость главной цели ее жизни. Все эти проклятия, угрозы и лозунги были родовыми криками новой нации. Джеймс уверял ее, что уже очень скоро и другие хлопковые штаты последуют примеру Южной Каролины и что новое правительство будет создано в самое ближайшее время. Разумеется, он будет играть там далеко не последнюю роль. Осталось подождать всего несколько недель, и ее давняя мечта наконец осуществится. Эштон останется лишь протянуть руку и взять власть.

Новый залп фейерверка окрасил ее лицо алым светом. Осветительные снаряды со свистом умчались в небо и разорвались над островом Салливана, ненадолго выхватив из темноты бастион крепости. Эштон поморщилась.

По-прежнему думая о Билли Хазарде, она повернулась и увидела в нескольких ярдах от себя знакомое лицо.

– Форбс! – Сжав в руках свою «сецессионную шляпку», Эштон поспешила к нему. – Форбс!

– Миссис Хантун… – произнес тот с подчеркнутой любезностью, как всегда, когда они встречались на людях.

Он поклонился, и Эштон почувствовала запах бурбона, смешанный с соблазнительным запахом мужчины, исходящим от него. Ее возбуждение усилилось, но этим вечером она была слишком занята, чтобы думать о развлечениях.

– Форбс, нам необходимо поговорить, – прошептала она. – Завтра… или как можно скорее. Орри дал свое согласие, и теперь моя сестра выйдет за Билли. Я не могу этого вынести. Не могу этого допустить.

Еще мгновение назад Форбс Ламотт был полон пьяного благодушия, но после этих слов его губы сжались в тонкую резкую линию, лицо напряглось. В небе разорвались очередные петарды, и, словно вторя им, снова грянули звон колоколов и выстрел пушки на набережной. Форбсу пришлось наклониться к Эштон, чтобы расслышать ее слова:

– Южная Каролина сделала решительный шаг. Думаю, нам тоже пора.

Он слегка расслабился, на лицо вернулась прежняя сонная улыбка.

– Ну конечно, – пробормотал он. – Я в твоем распоряжении.

Утром 25 января 1861 года капитан Елкана Бент прибыл в Новый Орлеан. Он с нетерпением ждал того момента, когда наконец доедет до Вашингтона – единственного города, в котором всегда хотел жить. Перевод подоспел как нельзя вовремя. Ситуация в стране стала критической и продолжала ухудшаться с каждым днем. Бент не сомневался, что военное министерство уже готовит списки кандидатов на присвоение воинского звания, а также планы реорганизации армии перед скорой войной. Или же изменений стоит ждать сразу после того, как этот мямля Бьюкенен освободит Белый дом.

Бент был в новом, очень дорогом гражданском костюме, который он купил в Техасе сразу после того, как решил на сутки остановиться в Новом Орлеане. Он понимал, что не стоит рисковать, щеголяя в военном мундире в таком проюжно настроенном городе. Из надежных источников уже было точно известно, что Луизиана скоро выйдет из Союза по примеру других пяти хлопковых штатов, которые кто-то из северян прозвал «приграничным эскадроном». Это звучало очень по-военному, поэтому понравилось Бенту.

Неспешно прогуливаясь по Биенвилль, Бент наслаждался ароматом черного кофе, доносившимся из кафе. Хороший кофе был одним из мирских наслаждений, которые ждали его во время этого краткого визита.