«Ого, товарищ Фомин работает. Вот и Александра Николаевна зазвучала», - подумал Ахмеров, слегка отвлекшись.

Довольный, вдруг он вспомнил, как в начальной школе № 18 города Беговата, они, ещё не очень научившиеся читать и писать второклассники, переписывались с Пахмутовой. И она им отвечала, присылала свои фотографии – вот она с Ю.А. Гагариным, с Фиделем Кастро, вот её фото с комсомольцами-строителями Братской ГЭС, с другими знаменитыми людьми страны и мира.

Приятные воспоминания прервал знакомый голос с кавказским акцентом:

– Вот вы где спрятались, товарищ Ахмеров. А мы его по всему институту ищем, а он здесь музыку слушает. Кстати, песня очень хорошая, товарища Пахмутовой, - проявил осведомлённость Иосиф Виссарионович, - послушай Вячеслав, какая музыка, а слова какие.

Вместе с вождём в комнату вошёл Вячеслав Михайлович Молотов, председатель советского правительства.

Ахмеров встал перед начальством, появления которого он совершенно не ожидал. Поэтому Фарид Алимжанович был одет в зелёную футболку с короткими рукавами, старые (Ахмеров предпочитал говорить – пожилые) джинсы и мокасины на босу ногу.

Видимо, его внешность несколько удивила и озадачила «премьер-министра» Советского Союза.

– Здравствуйте, товарищ Сталин. Здравствуйте товарищ председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР.

– Здравствуйте, товарищ Ахмеров, - за обоих ответил Сталин.

Маленькая комната, не рассчитанная на приём гостей (часто в ней бывали из посторонних, только Владимир Иванович и Клара Захаровна), сразу показалась тесной для троих, не маленьких по размеру (тем более по общественному положению) людей. Оба высших руководителей СССР сели на кровать, а Ахмеров остался стоять, типа команды ещё не поступило. Ждать долго не пришлось.

– Садись, подполковник. В ногах правды нет.- Сталин жестом показал на стул.

«Но нет её и выше», - про себя проговорил Фарид Алимжанович, снова усаживаясь на стул, с которого пришлось так не вовремя встать.

– Товарищ Ахмеров, завтра приезжает делегация Риббентропа, поэтому сегодня, хотелось бы, снова повторить основные моменты ваших действий во время переговоров, - это снова Молотов, негромко, спокойно, не торопясь, с лёгким, приятным говором.

«А, он же вятский, с верхнего Поволжья, поэтому и говорок такой, особенно в его речи 22 июня. Ударения не всегда те, к которым мы привыкли, - подумал Фарид Алимжанович, - и ещё он не родственник композитору Скрябину А.Н., а родственник (младший брат) композитору Николаю Нолинскому», - быстро пронеслось досье на Молотова в голове у Ахмерова.

– Товарищ Ахмеров, в чём вы будете завтра на совещаниях? – показывая всем своим видом, что настоящий внешний вид подполковника его не устраивает, продолжил Вячеслав Михайлович.

– Товарищ Молотов, если я буду в мундире гвардии подполковника, с наградой, будет нормально?
– стараясь придать голосу как можно больше спокойствия, вопросом на вопрос ответил Ахмеров, открывая дверцу шкафа и показывая мундир в котором он был на совещании в генштабе.

– Всё нормально, Вячеслав Михайлович, его в этом мундире даже на пленум ЦК пустили. Не беспокойся. – Сталин постарался успокоить своего друга Молотова, который, как старый дипломат, хотел, чтобы всё было на высоком уровне.

Мундир, пошитый Семёном Израилевичем, и золотые, подполковничьи погоны, купленные в ташкентском военторге, произвели впечатление на Молотова. Тем более, в Москве этой гвардейской экипировки мало у кого можно было увидеть. Да и боевые медали были не у всех.

– Хорошо, за внешний вид я спокоен. А как мы будем давать понять нашим немецким визави, что нам всё равно, заключат договор или нет? Что нам известно, что они всё равно начнут войну против Польши? Как мы их пугать будем?

– Мы же договорились, товарищ Молотов, что гвардии подполковник Ахмеров будет изображать консультанта-футуролога, специалиста по предсказанию будущего, которому в результате общения с немцами должно приоткрыться их личное будущее, а заодно и будущее Германии, Европы, мира, - товарищ Сталин в очередной раз попытался доказать Вячеславу Михайловичу правильность принятого решения, о включении подполковника в состав советской делегации.

– А может, не будем городить «турусы на колёсах» и скажем им прямо, так, мол, и так, мы знаем, что вы нападёте и так далее, - не унимался председатель СНК.

– Так мы им это и скажем, только в виде предсказания судьбы, в лице Ахмерова, - любое другое предсказание будет выглядеть не убедительно, а вот они, - Сталин показал рукой на Ахмерова, - считай, пережили это, для них это не вероятное будущее, а уже происшедшее прошлое. И лучше, чем они, этого ни кто до немцев не донесёт. Что блестяще доказал полковник Набережных, то есть наш Левицкий.

А вам, товарищ Ахмеров, надо чутко прислушиваться к разговорам за столом переговоров и в нужный момент рассказать господину Риббентропу страшную историю, как его повесят в Нюренберге. Товарищ Молотов во время представления членов делегации скажет, что вы специалист по предсказанию, - после этих слов Сталина, Молотов поморщился, «как это не научно, не по марксизму», но дослушал молча.

– А вот книги, которые Вячеслав Михайлович подарит Риббентропу по завершении переговоров. – Сталин показал Ахмерову два не очень толстых тома, один из них был про самолёты зарубежных ВВС, второй – танки.