К сожалению, мне всё равно не к чему было там возвращаться, разве что погостить в доме моей матери. Она улетела куда-то на самолёте со своим третьим мужем в их долбаный медовый месяц. По крайней мере, на этот раз её пожилой чувак был богат и возил её в круизы мечты и отпуска, на которые, как она давным-давно решила, она имеет право. Конечно, у меня был ключ от её дома, но он никогда не казался мне родным, независимо от того, сколько оттенков розового она использовала, чтобы украсить мою комнату.

Боже, как же я ненавидела этот цвет.

Мне потребовалась почти неделя, чтобы убраться к грёбанной матери из Лос-Анджелеса, и то только после того, как меня трижды допрашивала полиция. Я ночевала то у одного псевдодруга, то у другого, но это уже надоело. Слава богу, ни один любопытный репортёр не связал меня с убийством, иначе мой отец легко узнал бы, что случилось с его драгоценной единственной дочерью.

Поход в клуб оказался неплохим развлечением. Видеть, как потрясающий мужчина наблюдает за мной, было одновременно волнующе и слегка пугающе, даже несмотря на то, что это явно был не мой преследователь, у него было совершенно другое телосложение. Но это по-прежнему вызывало в моём сознании неприятные образы. Честно, было трудно не поддаться очарованию мужчины в потрясающем тёмном костюме, в то время, как почти все остальные посетители клуба были одеты как персонажи шоу уродцев.

Да, был сезон Марди Гра, и под маской я могла быть кем угодно, но после ужасного события в кинк-клубе я не хотела наряжаться как какой-нибудь праздничный попугай или ещё хуже. Не имело значения, что меня назвали в честь младшей дочери любимого музыканта моего отца, а мой отец — самопровозглашенный любитель «Parrot-head» (прим. — название группы «Parrot-head» можно перевести как «Голова попугая»); после того кошмара я не хотела участвовать в притворстве.

Но если и было что-то, чему мой отец научил меня с раннего детства, так это тому, что жить в страхе — не лучший способ прожить свою жизнь. Я перестроюсь. Снова стану сильной. Я научусь жить так, как должна, без страха быть преследуемой хищниками.

И вот я была здесь, пытаюсь притвориться, что моя жизнь может продолжаться. А Джинни мертва. Мертва.

Тем не менее, я по-прежнему покрывалась мурашками, и мужчина, смотревший на меня сверху вниз, ничуть не помогал.

— Ух ты, девочка. Ты знаешь, как их зацепить. Боже. Он очень привлекательный мужчина, — проворковала Майли рядом со мной, чуть не расплескав напиток, который держала в руке. Она начала веселиться раньше нас, учитывая, что Кэрри потребовалось целых два часа, чтобы убедить меня пойти с ними. Это было лучше, чем оставаться в полном одиночестве в крохотной квартирке в центре Нового Орлеана. По крайней мере, я так думала. — Если он тебе не нужен, я могла бы заняться с ним греховным делом.

— Тогда тебе придётся встать в очередь. Каждая вторая цыпочка в этом заведении мечтает оказаться в его постели, — прорычала Кэрри.

Я взглянула на обеих девушек, восхищаясь их яркими масками. Когда я снова посмотрела в сторону балкона, озноб превратился в спонтанное возгорание. Я могу поклясться, что этот мужчина раздевал меня глазами, планируя все те коварные вещи, которые он мог бы со мной сделать.

К сожалению, из-за того, как этот мужчина смотрел на меня, пронзая взглядом, я не была уверена, не было ли моё умозаключение огромной ошибкой. Он был великолепен во всех отношениях, но я не могла вынести его восхищения даже издалека. Сейчас у меня от всего этого мурашки по коже.

Я была уверена, что в аэропорту за мной следили. Слышала, это называется синдромом посттравматического стресса. Теперь я поняла, насколько разрушительным и изнурительным он может быть.

— Он просто обычный человек, — сказала я ей, хотя каждый дюйм моего тела покалывало, словно от электрического разряда. В своей профессии я привыкла к великолепным мужчинам, хотя подавляющее большинство мужчин-моделей, с которыми я встречалась, были эксцентричными, высокомерными придурками, зацикленными на себе и своей чрезвычайно привлекательной внешности.

К тому же, все они были просто симпатичными мальчиками, тип моделей, с которым я всегда знакомилась. Я же предпочитала плохих парней, что и привело меня в БДСМ-клуб. Ну, это одна из причин. У меня были вкусы, которые некоторые сочли бы извращёнными. Или, может, мне наскучила обычная обстановка в Лос-Анджелесе. В любом случае, там, откуда я приехала, привлекательных мужчин в костюмах было пруд пруди.

— Ей нужно проверить своё зрение, — вставила Кэрри. — И не увиливай, подружка, он смотрит прямо на тебя. Почему бы тебе не развеяться? Он же не кусается.

— Ты точно должна знать почему.

Я вдруг почувствовала себя неуютно, настолько сильно, что у меня вспотели ладони. Как только он повернул голову, я воспользовалась возможностью отойти от сверкающих огней в тень, где чувствовала себя более непринужденно.

— Ну он же не проследил за тобой от самого Лос-Анджелеса, — проговорила Кэрри.

— До сих пор не могу поверить, что у тебя был сталкер, — добавила Майли. — Мне так жаль, девочка. Жаль, что я ничем не могу помочь.

— Убийца. Этот ублюдок хладнокровно убил мою соседку по комнате. Помните? — это было то, чего я никогда не забуду, но срывать злость на ком-то из них, огрызаясь, было неправильно. — Мне жаль. Я всё ещё нервничаю.