Как по мне, самый смысл поездки в поезде — это ночные разговоры. Днём шум, суета, дети кричат, взрослые хотят поесть, покурить или в туалет. И все разговоры сводятся к обмену ничего не значащими фразами. А уж как появились телефоны, планшеты и прочие экраны, так и вовсе поговорить не с кем.

А ведь ночные разговоры по душам нужны! Можно столько узнать о попутчиках: это не просто общение, это исповедь, терапия, как сейчас принято говорить; это целая жизнь иногда.

Поезд замедляется, приближаясь к крошечной станции. Время стоянки — две минуты. Может, тут кто интересный подсядет? Пока что в моём купе только дрыхнущий мужик. Ему ничего по жизни не надо: только пожрать, поспать да за симпатичной девчонкой приударить. Девиц тут нет. Курицу-гриль он уже съел, выпил чаю, без интереса полистал газету и завалился спать.

Скукота.

Поезд замер, впуская в окна свет фонарей. Тишина. На станции тонким покрывалом искрится снег. Надо же, на прошлой станции снега не было. Мне нравится межсезонье: за одну ночь можно увидеть и конец осени, и начало зимы, а днём солнце местами ещё почти летнее.

Вчера была ночь Самайна или, как чаще говорят сейчас, Хэллоуина. Не то чтобы я верил во всю эту мистику, но праздничная атмосфера мне нравится: когда ещё люди столько говорят и думают о сверхъестественном и страшном?

Интересно, сейчас смена злюки с ледяным взглядом или маленькой тихони с красивыми тёмными волосами? Злюка мне совсем не нравится. Так и таращится на меня с неприязненным видом, будто ей не нравится, что я тут еду. Как сел, так она и глядит на меня злым волком, аж слегка не по себе. Да разве может проводница так на пассажира смотреть, а? Не может! Тихоня вот не таращится. Глаз лишний раз не поднимает и молча свою работу делает: пол протирает, уносит подстаканники, проверяет полки. С утра, когда мужик ещё не сел, сто рублей под полкой нашла, спрятала в карман, когда думала, что никто не видит. Я мог бы её одёрнуть, но не стал: каждый имеет право на свои маленькие грешки.

Дверь купе приоткрывается, впуская пожилую женщину с двумя большими сумками и жёлтым пакетом и проводницу с холодными, злыми глазами. В руке у новой попутчицы зажат телефон.

— Вот ваша полочка, — говорит злюка пассажирке и зыркает на меня, поджав губы. — Тут, правда, мужчина. Может, поменяться хотите?

— Да что ты, милая, не надо, — почти испуганно шепчет женщина. — Чего зря беспокоить людей? Я тут тихонечко устроюсь. Спасибо.

— Обращайтесь, — кивает злюка и уходит.

Поезд, качнув нутром, трогается. Ритмичный перестук колёс. Всё быстрее сменяются кадры ночных пейзажей за окном.

Женщина кладёт телефон на столик, снимает куртку, закидывает сумки под полку, вздыхает. Потом достаёт с верхней полки матрац и подушку. Косится на телефон и снова вздыхает, копаясь в пакете.

Сижу, наблюдаю. Я бы помог, но только если меня попросить. Зачем навязываться?

Попутчица снова вздыхает и грустно качает головой, глядя на тёмный экран телефона. Наверное, ждёт звонка. Может быть, это к новому ночному разговору? Я так скучаю по ним. В последний раз по-настоящему хороший разговор был у меня давным-давно.

Поезд разгоняется. Размеренно стучат колёса. Мелькают деревья за окном, тянутся между столбов бесконечные провода.

Моя попутчица достаёт из пакета тапки, переобувается, садится на свою полку. Берёт телефон и вертит его в руках.

В купе опять заглядывает злюка, отдаёт постельное бельё и просит звать её, если что. Бросает на меня недобрый взгляд и закрывает дверь. Пассажирка кладёт телефон на столик и начинает заправлять постель. Уже без вздохов, но по-прежнему грустно.

— С вами всё в порядке? — спрашиваю я, пошевелившись впервые с того момента, как вошла женщина.

— Ой! — вскрикивает попутчица и тут же добавляет шёпотом:

— Напугали! Я вас не заметила.

— Простите, — каюсь я. — Как раз не хотел напугать, вот и сидел тихонько.

Она близоруко щурится, пытаясь разглядеть меня в полумраке купе. Света из тёмного окна мало, и женщина видит только тёмный мужской силуэт. Улыбаюсь в ответ.

— Я вас разбудила? — тихонько спрашивает женщина. — Извините, пожалуйста.

— Нет, я не сплю. В окно смотрю: красиво.

Она бросает взгляд на ночной пейзаж и кивает: мол, да-да, красиво.

Потом спрашивает:

— А вы далеко едете?

— До самого конца.

— О, да, далеко… А давно сели?

— Вчера ночью. Меня, кстати, Тёма зовут, а вас?

— Наталья Андреевна.

— Очень приятно, Наталья Андреевна! Так чем вы расстроены?

— Да так, — в который раз вздыхает попутчица, — вам не интересно…

— Что вы, я с удовольствием вас послушаю. Подруге или родственнице некоторые вещи не расскажешь, а случайному попутчику — самое то. И вам полегче станет, и мне всё равно не спится.