Желание сразу же погрузиться в нее сильно, но вместо этого я двигаюсь медленно, заставляя ее почувствовать каждый дюйм, когда заявляю на нее свои права. Когда мои бедра соприкасаются с изгибом ее задницы, я полностью погружаюсь в нее, и мне нужно сделать паузу, чтобы вдохнуть и насладиться этим. Я провожу рукой вдоль ее позвоночника, восхищаясь сильными мышцами спины, полными и подтянутыми бедрами.

— Ты в порядке, детка? — тихо спрашиваю я.

— Уничтожь меня, — умоляет она, заводя руку за спину. Я обхватываю ладонью ее татуировку, чтобы зафиксировать ее на месте, затем вынимаю член и даю себе волю.

Влажные, пошлые звуки наполняют комнату, с каждым толчком из меня вырываются хриплые вздохи и глубокие стоны. Я трахаю ее жестко и быстро. Все глубже и глубже. Кайла почти не разговаривает, изображая покорность, но ее громкие гортанные стоны лишь изредка прерываются словами «да», «блядь», «еще».

Она ощущается потрясающе, и хотя мне бы хотелось, чтобы это продолжалось подольше, я знаю — у нас впереди целая неделя, чтобы насладиться друг другом. Когда я уже не уверен, что смогу долго сдерживаться, переворачиваю ее и снова погружаюсь в нее, одной рукой касаясь ее клитора, а другой срывая маску.

— Давай, детка. Кончи на мой член.

Она хватается за грудь, бедра приподнимаются навстречу каждому моему толчку, и я наблюдаю, как моя девочка запрокидывает голову назад в тот самый момент, когда она сжимается вокруг меня и позволяет оргазму овладеть собой. Я хватаю ее за бедра и крепко прижимаю к себе, удерживая на месте, пока мой член взрывается, струя за струей пульсируя в ее теплой киске.

— Черт возьми, — выдыхает она, красивая и сияющая. Она смотрит на меня снизу вверх и с трудом сглатывает. — Что… за черт… что это было?

Глава 42

После того, как я вытираю ее, Кайла ложится на бок поперек кровати и смотрит на меня, положив голову мне на живот. Закрыв глаза, я провожу одной рукой по ее волосам, а пальцами другой руки переплетаюсь с ее пальцами. Не могу представить лучшую жизнь в каком-либо другом мире.

— Райан? — шепчет она.

— Да, малышка?

— Что с нами не так?

Я резко открываю глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что это была самая горячая вещь, которую мы когда-либо делали, и что значит, раз я получаю удовольствие от того, что ты врываешься в мою спальню, а ты получаешь удовольствие от того, что я рассказываю тебе о том дерьме, которое вытворяла с другими парнями.

Я прислоняюсь к спинке кровати и притягиваю ее к себе, пока она не оказывается в моих объятиях, прижавшись щекой к моей груди.

— С нами все в порядке, Кайла. Мы просто два пошлых урода, которым не следовало бы жить на разных концах света. Что ты чувствуешь?

— Стыд, наверное.

— Тебе не нужно испытывать стыд, или вину, или смущение, или вообще что-то негативное, детка. Все, что тебе нравится — хорошо, и мне это тоже нравится. Я бы сказал тебе, если бы это было не так, и ты знаешь, что можешь передумать в любой момент.

Я теряю счет времени, глядя на нее, убирая с ее лица выбившиеся пряди волос.

— Мы не похожи на другие пары, — говорю я ей. — Я никогда не был таким с другими людьми.

— Я тоже, — вздыхает она.

— Что ж, для меня большая честь быть человеком, который может увидеть тебя со всех сторон. Изнутри, снаружи. Сзади, — я протягиваю руку и игриво шлепаю ее по ягодице, надеясь, что это не причинит боли после предыдущих шлепков. — Мне особенно нравится эта сторона.

— Ты приехать раньше, — шепчет она, поглаживая меня по лицу, словно проверяя, действительно ли я здесь.

— Ага, ну, если ты проехал полмира, чтобы увидеть кого-то, показалось глупым останавливаться всего в трех часах езды отсюда.

Она тихо напевает и закрывает глаза. Я крепче обхватываю ее руками и натягиваю на нас одеяло. Ночь теплая, но мне всегда нравилось находиться рядом с ней вот так, словно в коконе.

— Мое тело словно знало, что ты ближе, чем обычно. Я не мог сосредоточиться, не мог усидеть на месте. Не мог есть и думать ни о чем, кроме как о том, как сильно я хотел быть здесь, с тобой.

— Это почти романтично, — смеется она.

— Эй, я могу быть романтичным.

— Ну, коне-е-ечно, поверю в это, только когда сама увижу.

— О, ты поверишь. У тебя будет романтика в режиме нон-стоп, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, до конца этой поездки. Начиная с этого момента.

— Не знаю, смогу ли я снова заняться сексом, — морщится она. — Это было чертовски насыщенно.

— Я говорил не о сексе. И это твоя вина, грязная девчонка, — я целую ее в лоб и откидываю одеяло. — Давай, открой переднюю часть моего рюкзака.