— Ты тоже работаешь, но поехала с нами, — Леночка снова выбегает вперед.

Я аккуратно направляю ее в сторону, чтобы случайно не наступить.

— У меня сегодня выходной, — выдавливаю из себя улыбку.

Упавшие на лицо рыжие волосы, щекочут нос и губы. Дую на них, но они никак не хотят отлетать в сторону, возвращаясь на прежнее место.

— Папа обещал, что следующий раз мы все вместе поедем к бабушке, — в голос Оли звучит ничем не прикрытая обида.

На мгновение прикрываю глаза, ведь не знаю, что отвечать малышкам. Да, мы собирались на выходных забрать мою маму и поехать на дачу. Но в свете произошедших событий, вряд ли это когда-нибудь случится. Не говоря уже о том, что мне нужно поговорить с мамой наедине.

Подъезд стремительно приближается, поэтому, чтобы не врать девочкам, решаю перевести тему:

— Кто первый добежит до двери, тот выбирает, какое мороженое будем есть. На старт. Внимание, — придерживаю девочек, которые уже рвутся вперед. — Марш, — отпускаю ручки.

Малышки так быстро срываются с места, что я едва поспеваю за ними. Мы втроем в короткие сроки добегаем до подъезда, а потом под жаркие споры, кто же победил, поднимаемся на четвертый этаж.

Успокаиваю девочек, только у двери в квартиру мамы, напомнив, что они любят одинаковое мороженое — пломбир с клубничным вареньем. Пока они переглядываются, я нажимаю на звонок.

Шаги мамы слышу почти сразу. Они все приближаются и приближаются, после чего ключ поворачивается в замочной скважине. Мама распахивает дверь, и я тут же встречаюсь с ее зелеными глазами, которые подчеркиваю рыжие, собранные в гульку, волосы. Зеленое платье в пол словно специально подобрано, чтобы подчеркнуть худощавую фигуру.

В подсознание мелькает мысль, что мама дома обычно так не одевается, но я отбрасываю ее в сторону. Может, ходила куда-то.

— Привет, — подталкиваю девочек вперед.

— Привет, бабушка, — визжат они и обнимаю ее за ноги.

— Наконец-то, вы пришли, — мама широко улыбается, после чего бросает взгляд в сторону кухни. — Артем, девочки пришли.

Артем? Я же правильно услышала? Мой муж?

Застываю. По телу прокатывается дрожь. Внутри все холодеет.

Что он здесь делает? Всю ночь шлялся неизвестно где, а теперь смеет заявляться к маме? К моей маме!

Стискиваю челюсти. Словно в замедленной съемке наблюдаю за тем, как девочки отпускают ноги бабушки, протискиваются между ней и дверным косяком, с громким визгом «папа» несутся на кухню.

Сердце болезненно сжимается, когда я в очередной раз вижу подтверждение тому, как сильно они любят своего отца. Я тоже любила Артема. С нашей первой встречи любила. Помню, как смущалась, когда подруга подвела меня познакомить меня с другом своего парня. Мы тогда поехали на дачу отдохнуть, собралась небольшая, но теплая компания: мужская половина занималась мясом, девочки делали все остальное. Артем я заметила сразу же, высокий, статный, тогда еще жилистый. Потом все закрутилось, завертелось. Первые свидания, первый поцелуй, первый секс. Беременность… Артем стал во всем для меня первым. Но любил ли он меня? Сомневаюсь. Женился Артем на мне только ради долга. Я думала, что, в итоге, мы притремся, лучше узнаем друг друга и на месте уважения вырастит любовь.

Какой же наивной я была. Дурочка, которая верила в “долго и счастливо”. Верила своему мужа. А у Артема даже банальное уважение ко мне не испытывал. Мог бы просто развестись, а потом побежать к своей Катеньке.

— Саша, ты в порядке? — мама хмурится, недолго скользит взглядом по моему лицу, после чего делает шаг ко мне. — Ты какая-то бледная, — тревога трогает глаза матери.

В ушах шумит, в мыслях все еще царят воспоминания.

Мне требуется пару секунд, чтобы до меня дошел смысл слов мамы.

— Д…да, — произношу сипло, ведь горло сдавило.

Сердце бьется так сильно, что его стук отдается в ушах. Кончики пальцев холодеют.

— Уверена? — мама чуть склоняет голову набок, внимательно смотрит на меня.

Коротко, несмело киваю. Выдавить из себя хоть еще несколько слов не получается.

— Тогда пошли, — мама хватает за руки, затаскивает в прихожую, переходящую в коридор с белыми, блестящими стенами.

Концентрируюсь на двери, ведущей в туалет. Краем глаза замечаю себя в отражении зеркала, установленному на двери шкафа. Плевать, куда смотреть, главное, не на кухню.

Внутри все сжимается. Чувствую на себе тяжелый, проникающий под кожу, взгляд. Стискиваю челюсти, задерживаю дыхание.

— Мам, а что здесь Артем делает? — шепчу, не выдерживая.

Она тут же замирает, впивается пристальным взглядом в мое лицо.

— У вас что-то случилось? — в голосе мамы проскальзывают взволнованные нотки.

Прикусываю губу, думая, рассказать ли маме правду. Мне хочется поделиться болью, которая уже стала частью меня. Хочется поплакать у мамы на плече. Хочется, чтобы меня пожалели. Вот только сомнения пронзают меня насквозь. Я не уверена, что получу желаемое, зная об отношении мамы к браку.