Я сразу настораживаюсь:

— А вам-то что?

Девушка мнётся:

— Простите, меня зовут Кира, и я работаю ассистентом у Славы. Просто… я слышала, у вас там настоящая магия. И мне это очень интересно…

Все настороженно переглядываемся. Клавданастасия, приподняв бровь, бросает:

— А какое тебе дело до нашей магии?

— Понимаете, — продолжает Кира, — у меня… кажется, давно пропал кто-то близкий, он тоже говорил про другой мир. Я вдруг подумала, а вдруг вы поможете его найти?..

Тарахмадий внезапно встрепенулся:

— Кто «пропал»? Когда?

— О, это было много лет назад, — вздохнула Кира. — Говорят, парень просто исчез в новогоднюю ночь 1999-го…

Все застыли. 1999-й — это же год, из которого Тарахмадий! У меня холодок по спине: неужели речь о нём самом? Или о знакомом ему?

Тарахмадий тихо, но отрывисто:

— Опиши его…

Кира путается в воспоминаниях:

— Ну, я сама была тогда ребёнком. Его звали… вроде… Олег? Или Альберт? Точно не помню. Все говорили, что он чудак, мечтал о магии. Потом исчез…

«Не сходится, — шепчет Тарахмадий, — я-то… я был Серёжа, попал в этот мир…» — проговаривает он себе под нос. Кажется, не про него. Но факт остаётся: ещё один «пропавший» на Новый год 1999. Значит, мы не уникальны в своих путешествиях?

Кира тем временем смотрит умоляюще:

— Если вы откроете портал, дайте мне знать. Может, он тоже там, в вашем фэнтези-мире!

Не успеваем ничего ответить: она кланяется и быстро уходит, будто боясь, что её выгонят. Мы обалдело молчим. Новая интрига: ещё один затерянный попаданец? И «классовое неравенство» — это лишь малая часть проблем по сравнению с тем, что в разных годах пропадают люди.

Автор (А), напряжённо:«Ну что, интерес добавили?»

Герой (Г), саркастично:«У вас талант находить проблемы даже там, где их не ждали. Мои поздравления!»

Нейросетка (Н), торжественно:«Зато теперь читатели не смогут оторваться. Ещё одна загадка! Как вам такой сюжетный поворот?»

Автор (А), мрачно:«Сюжетный поворот или головная боль — посмотрим…»

Сгустившаяся атмосфера и возможная «раскрутка» магии

После ухода Киры мы теряем всякий настрой репетировать. Слава (хозяин мастерской), поглядывая издали, вздыхает, мол, «Что за таинственные разговоры?» С нами явно не соскучишься. Он решает отпустить нас пораньше:

— Ладно, на сегодня хватит, собирайтесь. Через день фест, там всё и покажете!

Мы выходим на улицу. Зима, снежок хрустит под ногами. У Клавданастасии промокли сапоги (она не привыкла к городским лужам), и она пыхтит:

— Где мои слуги? Почему я должна сама ходить?

Лада с новым «ветровым» чутьём подправляет плащ, чтобы ей не было холодно. (Глядишь, научится вызывать тёплые потоки воздуха.)

Милена осторожно спрашивает Тарахмадия:

— Слушай, как продвигаются твои записи про «катализатор» для короны?

— Да… есть шансы, — отвечает он, — но мне нужно больше информации о самом источнике твоей (и Ладиной) магии. Вы же разные!

Милена фыркает:

— Мы, ведьмы, получаем силу от кровных ритуалов. У Лады — более воздушная, «природная» магия. Соединим это вместе — может, взорвём все окрестности.

Я с напряжением тянуся за сигаретой (хотя не курю обычно):

— Фух, главное, не взорваться!

Нейросетка (Н), мечтательно:«Если бы произошёл взрыв, это был бы шикарный финал сцены. Но, может, оставить это на фестиваль?»

Герой (Г), раздражённо:«Или оставить это в ваших фантазиях?»

Автор (А), примирительно:«Посмотрим. Главное, чтобы всё сложилось в нужный момент.»

Возвращение домой и классовый конфликт в полный рост

Дома (в квартире моей мамы) становится ещё жарче. Пока я отвлёкся на кухню, чтобы рассказать маме о необычной Кире, в комнате происходит стычка между Клавданастасией и Валентиной. На этот раз всё серьёзнее:

Клавданастасия: «Ты, простолюдинка, смеешь дерзить! В моём мире тебе и слова бы сказать не позволили!»

Валентина (кипит, потому что в родном фэнтези-мире она тоже страдала от барского произвола): «Надоел твой снобизм! Мы тут в XXI веке, равны! Больше не буду я кланяться перед тобой…»