Возле дома стояла машина, в окнах горел свет. А это значит, что им выпал жребий на битву.

– Они здесь! – от волнения Сергей с силой сжал руль. – Они точно здесь!

– Не точно, но – скорее всего, – кивнул Доминик.

– Что нам теперь делать? Звонить Андре?

– Смысла нет, она не успеет добраться сюда. Сами справимся.

– А что, если он убьет их, когда заметит нас?

– Не убьет. Для соблюдения ритуала убийство должно быть проведено ровно в указанный срок. До этого времени он будет охранять их.

Они приехали к дому поздней ночью, но до ритуала все равно оставались почти сутки. Они должны были справиться, Доминик не представлял, что сможет им помешать.

– Чувствуешь что-нибудь? – спросил он медиума.

– Его энергию, – кивнул Сергей. – Она намного сильнее, чем была в квартире. Это уже не тень чего-то, похоже, он использует свою силу!

– А его жертвы? И Олег?

– Больше я никого не чувствую. Но я же говорил тебе: я не ищейка, мой дар, он… он просто работает, я не могу им управлять.

Как и большинство медиумов такого уровня. Доминик особо не надеялся на его помощь, он думал о том, что поджидало их внутри. С одного стороны, до ритуала почти день, Евгению выгодно обманывать свою родню, чтобы они не дергались. С другой, на всем первом этаже горит свет, в такое время это не совсем нормально. Даже если бы родители решили уединиться, отправив дочерей спать, они бы не стали устраивать из этого шоу!

Доминик почувствовал, как в венах закипает кровь – то неповторимое чувство, что приходит прямо перед боем. Он скучал по этому чувству в монастыре, хотя, может, это и не было правильно. И уж точно не праведно!

Он вышел из машины и глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Первым делом Доминик отпустил чужие глаза – позволил им покинуть его глазницы облаками пепла и струями праха. Он почувствовал, как Сергей шарахнулся от него, но не обратил на него внимания, завязывая верхнюю часть лица мягкой тканью.

Конечно, было бы неплохо выиграть этот бой с глазами Мириада, особенно если там будет Олег. Но ситуация слишком опасна для таких развлечений: мутное зрение почти бесполезно, оно только отвлекает от других чувств. Драться вслепую ему было намного проще.

Он оставил свою обычную трость в машине и взял другую, складную, сделанную из титана с серебряным напылением – она хорошо помогала ему в битвах с людьми и нелюдями.

– А я знал, что ты должен как-то использоваться трость, – тихо заметил Сергей.

– Почему нет? Если у меня есть возможность носить оружие у всех на виду, зачем отказываться от этого? Трость ничем не отличается от боевого посоха.

– Ты умеешь им драться?

– Уже очевидно, что да. Я много чем умею драться, а ты – нет. Поэтому тебе лучше дождаться меня в машине.

– Исключено, я иду с тобой!

– Я не знаю, что там будет происходить. Из союзника ты можешь превратиться в обузу.

– Значит, тебе придется это пережить, я тут не останусь!

– Поступай как знаешь.

У медиума хотя бы хватило ума держаться на пару шагов позади. Это могло спасти его в решающий момент, а могло и не спасти, но менять что-то было уже поздно.

Когда они проходили мимо машины, Доминик почувствовал, что она успела остыть – они приехали сюда давно и больше не покидали озеро. Он поднялся на крыльцо, но стучать не стал, сразу повернул ручку. Дверь легко поддалась – она была не заперта, и вряд ли про это забыли. Скорее, это было приглашение, вызов для любого, кто решится противостоять культу.

Доминик сосредоточил все свое внимание на воздухе, касающемся его кожи, и звуках. Благодаря этому он мог примерно предположить, в большом ли помещении находится, где расположена мебель, двигается ли кто-то рядом с ним.

Через входную дверь они попали в тесный и захламленный коридор – слишком захламленный, чтобы это было простым беспорядком.

– Похоже, здесь шла борьба, – прошептал Сергей.

– Я знаю.

– Откуда?

– Не важно. Получается, он решил не затягивать с сообщением им истины. Его право.

Доминик уже чувствовал, что жертвы пока живы – он слышал четыре сердцебиения в одной комнате. Одно сердце билось спокойно и уверенно, его обладатель чувствовал себя хозяином положения. Другие три колотились, как птички, попавшиеся в силки. При этом заложницы не двигались с места, а вместо криков Доминик слышал лишь приглушенное мычание – их уже связали и закрыли рты.

Евгений Бондарев – или то, что от него осталось, – встречал их в большой комнате, где собрал похищенных женщин.

– Добро пожаловать в мой скромный дом! – объявил он. – Признаться, я ожидал, что вас будет больше.