– Та же история, – отозвался Доминик.

Он уже чувствовал, что здесь нет ни Олега, ни второго чудовища. Это его несколько смущало: почему на важнейший ритуал Евгений отправился один? Впрочем, сейчас было не лучшее время, чтобы раздумывать об этом. Доминик слишком хорошо понимал, насколько опасно замершее перед ним существо.

Ему нужно было отвлечь Бондарева, заставить его позабыть обо всех остальных. Тело этого уродца предназначено для массовых убийств, с небольшой группой людей он управится играючи. Единственный способ помешать ему – не дать сосредоточиться на своей силе.

Поэтому Доминик напал первым. Налетел на него, ударил резко, быстро – туда, откуда слышал голос. И попал, потому что в следующую секунду Бондарев отлетел к дальней стене, а Доминик тут же последовал за ним.

Он не стал давать Сергею никаких указаний, потому что надеялся, что тот и сам догадается. От него не требовалось участие в драке – это было бы бесполезно. От него только и нужно было, что освободить заложниц и вывести их из дома.

Дальше Доминик не мог отвлекаться на него, потому что существо, несмотря на свою первоначальную неловкость, было серьезным соперником. Неважно, как выглядел Евгений Бондарев, каким он казался и насколько сильным мог быть при такой внешности. Это уже не имело никакого значения. У Доминика был шанс оценить способности этих существ, когда он дрался с Аленой, и он был готов ко многому.

Но Алена сдерживалась, она не забывала, что ее выбрали жертвой. В тот день она пришла в парк, чтобы умереть. А вот Бондарев, судя по его решительности, хотел выжить, да и не удивительно: ему предстояло завершить ритуал.

Он не просто атаковал противника, он использовал свой дар. Сначала Доминик почувствовал это как легкое жжение в животе, которое постепенно расползалось по всему телу. Давление и ощущение чего-то чужеродного. Огонь и лед одновременно. Тяжесть, которая замедляла движение, мешала дышать.

Он закашлялся, прижал руку ко рту и почувствовал на пальцах что-то холодное и густое. Грязь, не кровь. Именно Евгений Бондарев убил людей в том торговом центре, не Алена, и теперь он пытался провернуть тот же трюк.

У него получалось: грязь замедляла Доминика, отвлекала его болью, лишала привычного чувства баланса, скорости и ловкости. Это позволяло существу налетать на него, бить снова и снова, ломая кости, разрывая мышцы. Бондарев откинул его в сторону, крикнул:

– А вы куда собрались?!

Был звон металла – он выхватил нож. Значит, они оба сейчас на кухне, вряд ли в этом доме повсюду ножи в подставках. Бондарев не стал отдаляться от Доминика, получается, он метнул нож. Послышался сдавленный женский крик и визги девочек: он в кого-то попал.

Это была оплошность Доминика, которую он не мог предотвратить. Грязь заполняла его, приковывала к полу, лишала возможности драться. Она лилась у него изо рта, как у несчастных жертв из торгового центра, но это не приносило облегчения, ее становилось только больше. Доминик не знал, может ли она убить его, однако не сомневался, что точно способна парализовать. Тогда он станет бесполезен!

Нужно было что-то менять, и он последовал первому решению, которое пришло в голову. Доминик переполз туда, где звенели ножи, нащупал металлическую рукоятку – и одним уверенным движением вспорол собственный живот.

Теперь грязь выливалась из раны, и ему стало легче дышать. Доминик прекрасно понимал, что это временная мера, выигравшая ему от силы несколько минут – пока существо не найдет новый способ нападать на него. Но этих минут должно быть достаточно.

Пораженный его решительностью, Бондарев замешкался – похоже, он так и не понял, на что способен Доминик. История с самолетом его кое-чему научила, но подготовить к такому все равно не могла. Он застыл, всего на мгновение – а в следующую секунду почувствовал, как Доминик отработанным ударом сбивает его с ног и пережимает рукой его горло.

– Как? – прохрипело существо. – Ты же… сдохнешь!

– Когда-нибудь – да, – согласился Доминик. – Но не сегодня и не от этого.

Не желая рисковать, он пробил тело существа насквозь – тем самым мясницким ножом, которым только что резал себя. Хотелось рискнуть и использовать его глаза, но Доминик сдержался: Андра права, не стоит с таким играть.

Почувствовав, что противник мертв, Доминик отпустил его и поднялся на ноги. Одной рукой он придерживал рану на животе: поток грязи закончился со смертью существа, осталась только кровь, а терять ее ему не хотелось. Второй рукой он нащупал свою трость и с ее помощью двинулся вперед, обратно в комнату.

Заложницы собрались вместе, в одном углу. Одна из них была мертва, две другие рыдали над ее телом.

Сергей подошел к нему и тихо сказал:

– Прости, я… я не успел…

– Он метнул нож, не так ли? – спросил Доминик.

– Да, попал сразу в горло…

– Это не твоя ошибка. Если уж на то пошло, это моя ошибка, я должен был вас защитить.

– Ты ранен… черт, у тебя сейчас кишки вывалятся! – ужаснулся Сергей.

– Не вывалятся, рана уже затягивается, – рассеянно отозвался Доминик.