Темнейший счёл, что на этом можно вступительную часть мероприятия закончить, а потому приказал помощникам готовить девушек к самому обряду.

— Номер один, прошу, — услышал Валеар голос распорядителя и приготовился ко встрече первой претендентки.

Девушка дрожала, как в лихорадке, император пренебрежительно поморщился. Наверное, даже хорошо, что вот такой жены у него не будет.

— Давайте вашу ручку, любезнейшая.

Девушка охнула, а Валеар решил, что она сейчас рухнет в обморок.

— Ну, что же вы, это совсем не страшно.

Претендентка смогла немного собраться и протянула свою ладошку императору.

— Ну вот, теперь вы можете идти.

Женские каблучки весьма шустро зацокали по мраморным плитам.

— Следующая, — вздохнул император.

Ставшая привычной за долгие годы правления Валеара процедура продолжилась.

Девицам метка не доставляла никаких неудобств, а вот для самого императора работа была непростой. Магии требовалось немало для активации брачной печати. Да и моральный аспект добавлял много негативных эмоций, как ни старался Темнейший отрешиться от мыслей.

В течение следующего часа император монотонно повторял похожие слова и производил одни и те же манипуляции. Спина задеревенела, в груди начала разливаться пустота, а ведь ещё пять претенденток оставалось.

— Номер шестнадцать, — произнёс распорядитель.

За ширму зашла миниатюрная брюнетка в брючном костюме. Император удивлённо вздёрнул бровь.

— Рада приветствовать вас, Ваше Темнейшество, — почтительно склонила голову девушка.

Бровь Валеара вздёрнулась выше. Девушка совсем не дрожала, она даже вспомнила про хорошие манеры.

— Разрешите и мне поприветствовать вас в стенах моего замка. Позвольте ручку?

Девушка протянула, было, руку, но тут же её одёрнула.

— Сначала покажите своё лицо. Неприлично разговаривать с женщиной через маску.

— А вы очень смелая девушка, — склонив голову набок, император рассматривал кандидатку.

— Спасибо, Ваше Темнейшество. Так я смею надеяться?

— Ну, если вы настаиваете…

Валеар потянул с лица ткань маски, на губах его застыла саркастичная улыбка. Ему интересно было посмотреть, насколько хватит выдержки у этой самоуверенной человечки.

— Ох, — выдохнула девушка, сделав несколько шагов назад.

— Ну, куда же вы? А как же печать?

— Д-да… конечно, — претендентка всё-таки нашла в себе силы, чтобы вернуться на место.

Император взял её ладонь, пустил по ней магическую искру, которая перепрыгнула на запястье девушки, рисуя узор печати Темнейшего. Она стояла не шевелясь, зачарованно глядя на то, как проступает магический рисунок. Но едва только Валеар закончил с ритуалом, рука тут же вырвалась из ладоней императора.

Что ж, ничего нового, всё как обычно. Темнейший изобразил улыбку и холодно произнёс:

— Теперь вы моя невеста официально. Поздравляю.

— Спасибо.

Девушка и здесь не отступила от правил приличий, но поспешила покинуть помещение, как только появилась возможность для этого.

Валеар вернул маску на лицо и устало произнёс:

— Следующая.

— Ну, что, Наила, понравилось путешествие? — старшая сестра Лианна придвинула своё кресло ближе, чтобы в зале не слышали, о чём переговариваются королевские дочери.

— Конечно. Места очень красивые, люди приветливые, — тактично ответила Наила.

— Люди? Да брось! Тёмных за людей считать могут только те, кто с ними никогда не сталкивался, — хихикнула вторая сестричка, нависая над обеими.

— Кайя, — укоризненно произнесла старшая, но и сама не смогла удержать улыбку.

— Можно подумать, вы часто с ними общаетесь, — Наила и сама не поняла, почему речи сестёр вызвали у неё раздражение.

— Нет, конечно, но отцу приходится принимать гонцов отовсюду. Так что насмотрелись мы на этих уродцев, — всё так же прямо ответила Кайя.

Наила поспешила заступиться за жителей Тёмного края.

— Просто у них необычная внешность, они не подходят под наши каноны красоты, но это совсем не означает, что они уродливы.

— Ты ещё скажи, что и Император красавчик, — рассмеялась Лия, переглянувшись с Кайей.

Принцесса отвернулась и смущённо покраснела: лгать она не умела. А назвать Валеаруса Темнейшего красивым никак не могла. Даже сейчас она с дрожью в теле вспоминала ту минуту, когда император отвёл от лица ткань маски. И стоило лишь вспомнить, как здесь, сидя в знакомом до каждого камушка дворце, она словно вживую увидела наречённого жениха.