Голос Падальщика.

Оборачиваться не стал. Сразу ушел перекатом, и не зря: свинец заплясал по камням.

Преследователи зашли с двух сторон, но он все же успел.

Змей ворвался в полумрак сокровищницы и потянул за бронзовые кольца.

Тяжелые створы поддались и со скрипом сомкнулись.

Они запирались на перекладину, которую в одиночку не сумел бы поднять ни человек, ни тойгер. К счастью, она опускалась с помощью простого механизма на манер шлагбаума.

Шум водопада сразу же стал глухими и отдаленным.

Как и ругань Вольта, Клыка и Падальщика.

Змей вздрогнул и отступил, когда по деревянному массиву резко ударили — это Клык в сердцах шибанул цепной кошкой.

— Выходи, мудак! — вопил Клык. — Тебе отсюда деваться некуда!

Да, абсолютно верно.

Это место одновременно надежное убежище и ловушка.

Оставаться здесь долго нельзя.

Но Змей и не собирался.

Взяв передышку, он ощутил прохладную тишину каменных сводов. Прошел немного вглубь, но начал прихрамывать — палец зверски пульсировал. Змей опустился на пол, прижавшись спиной к стене. Достал обезболивающее, проглотил и запил из фляги. Мешать таблетки со спиртным — плохая идея, но сейчас такие мелочи его не волновали.

Расстегнув сумку, он достал плод неземных технологий.

Змей четко запомнил, как повернулась секция, когда время отмоталось назад.

— А где Саблезубый? — раздался голос Падальщика. — У него же тратил был. Надо подвзорвать эту дверь!

Повернув кубик-рубик, Змей добился эффекта: сияние, ощущение странной волны.

— А где Саблезубый? — снова раздался голос Падальщика. — У него же тратил был. Надо подвзорвать эту дверь!

Так, теперь надо понять, как отмотать больше, чем пару секунд. Что если так…

Ничего не произошло.

Ладно. Попробуем вернуть на место.

— Надо подвзорвать эту дверь!

Нет, все те же секунды.

Твою мать! Если они разнесут дверь, он не успеет разобраться!

Глава 12

Битва богов

Живоглот поднялся и зашипел.

Его величие устрашало. Гигантская кобра расправила воротник. Башка покачивалась, пасть то и дело открывалась, высовывался раздвоенный язык.

Добрыня рыл копытом землю, его кровь переполнялась адреналином, но пока я сдерживал зверя. Нет, рано. Нельзя атаковать его, пока не выберется из бурелома.

Отстраненно пришла мысль, что в последнее время я сражаюсь с одними змеюками — антропоморфными и не очень. Другой Змей сейчас там, в поселении. И наверняка не сильно радуется, что я свинтил в неизвестном направлении.

Но вот Живоглот подался вперед. Огибая завалы деревьев, он выбрался на поляну.

— Давай! — крикнул я, и трицератопс взревел.

Выдыхая клубы пара из ноздрей, живой танк пошел на таран.

Он выставил могучие рога вперед.

Мои пальцы крепко сжали пистолет-пулемет.

Начал стрелять, пытаясь лишить Живоглота последнего глаза.

Пули устремились к гигантскому змею. Они задевали его чешуйчатую кожу и рикошетом отлетали, оставляя лишь поверхностные отметины. Все тело рептилии покрывали ромбовидные чешуйки, а на морде красовалась мозаика из более крупных и совсем мелких. Пусть они не отливали металлом, как у Добрыни, но все же имели солидную толщину, так что пули не добирались до мяса.

Приблизившись, змей сделал выпад — бросок кобры.

Разъяренный трицератопс взревел и встал на дыбы. Массивные передние лапы поднялись в воздух. Его копыто едва не вмазало по башке Живоглоту.

Я пытался удержать равновесие и очень сожалел, что на динозавре не предусмотрены страховочные ремни или хотя бы седло. Пришлось упираться ногами, поджилки сжались. И нечего смеяться! Сами бы попробовали остаться на спине гигантского зверя, когда эта спина принимает почти вертикальное положение!

Скользящим движением Живоглот ушел в сторону.

Его голова с шипением кинулась к загривку Добрыни — прямо ко мне. Не думаю, что ему хватило мозгов, чтобы понять, кто тут командует. Просто он метил в шею, чтобы яд быстрее подействовал.

Я увидел устрашающие челюсти. Полупрозрачные клыки вскинулись. Вся эта красота шипела и летела на меня.

Вскинув оружие, открыл огонь.

Свинцовые укусы причинили слизистой гораздо больше неприятных ощущений, чем шкуре с чешуей. Змей дернулся, сомкнул челюсти и отвернул башку.