Дверь комнаты за моей спиной открылась, и чисто по звуку я определил, что прибыла бабушка Кинглинг. Вытащив меня из-за компа, она порывисто меня обняла, сунула мне в рот кусочек обещанного яблочного торта — маленький, чисто подкрепить заботу, но не перебить аппетит — и гордо продемонстрировала вопиюще-красные трусы:

— Наденешь завтра, они точно принесут тебе удачу!

Положив трусы на кровать, она пошуршала стареньким, выцветшим пакетом и вынула оттуда другие обновки:

— И майку красную купила, и носки — обязательно надень завтра под школьную форму. А это — шампунь в красной бутылке, дорогой, Joop называется, помойся им утром. Сейчас тебе много кушать нельзя… — оставив покупки на кровати, она взяла меня за руку и потащила в коридор. — … Поэтому только бульон из восьми петухов, со вчерашнего дня томится, — напомнила уже слышанное.

На кухню мы не пошли, а направились на улицу, в сад, где уже собралась вся семья. Упомянутые «младшей» близняшкой свинина и яблоки здесь нашлись, равно как и кастрюлька с бульоном. Конечно же рис, некоторое количество слив и груш, тарелка с огурцами и помидорами — нарезаны, подсолены, хочется очень, но доктор Шен не велел — и чайник. Стол — самодельный, из обшарпанных досок, а скатерть на него постелить пожалели. Не осуждаю — это впитавшее годы дождей, соусов и чайных капель убожество защищать нет смысла. А еще на его фоне весьма приличный наряд бабушки Кинглинг, подкрепленный горделивой осанкой, смотрится весьма контрастно.

Рассадка Ванов натолкнула на некоторые мысли: бабушка Кинглин (память напомнила, что вся деревня эту городскую и зазнавшуюся даму саркастично называет «Госпожой», а она этим самозабвенно гордится), позволяя сидеть во главе стола Ван Дэю — грустный такой, смотрит на меня очень обиженным взглядом — сама располагается по правую руку от него. По левую сижу я. На противоположном краю, под забором, сидит прадед, напротив него сейчас свободное место мамы-Айминь (занята остатками приготовления стола), дальше — близняшки, а в самом темном месте, под сливой, располагается глухонемая бабушка Джи Жуй. Ни во что ее «Госпожа» не ставит, презирая всей душой.

Все, само собой, умыты и чисты — работа и инициированные Ван-Ваном приключения на сегодня закончены, а значит можно спокойно покушать, обсуждая испорченную моим предшественником карму, собачась друг с дружкой — так предположили воспоминания и эмоции Ван-Вана во мне, а «я-настоящий» в течение следующих двух часов получил возможность в этом убедиться:

— И зачем портить карму славного рода Ванов из-за каких-то экзаменов? — высказался китайский папа Ван Дэи, для солидности закатав рукава клетчатой рубахи до середины запястий. — В свое время я получил высшее образование, но оно совсем не помогает мне заниматься любимым делом.

— Это потому что ты учился не на агронома, а на экономиста! — приложила его мама-Айминь. — И о чем ты только думал?

— Я думала за него! — ткнула в сторону невестки палочками бабушка Кинглинг. — У него были отличные способности, и только его тупость не позволила нашей семье вернуться в город из этой вонючей дыры! Ничего, — повернувшись ко мне, «Госпожа» тепло улыбнулась. — Надежда еще есть. Постарайся завтра как следует, малыш — от тебя зависит будущее всех нас!

Так и запишем — о педагогике семейство Ван не знает вообще ничего, потому что продолжают давить со всех сторон на прямо вот несколько часов назад попытавшегося покончить с собой подростка.

— Мама, мы с Донгмэи набрали первые сто просмотров под нашим видео! — похвасталась Дзинь.

— Хватит тратить время впустую! — отмахнулась от нее Айминь. — Лучше бы помогали бабушке полоть грядки! «Сто», ха! — презрительно фыркнула.

Дзинь насупилась и решила сосредоточиться на свининке, а Донгмэи обиженно буркнула:

— Будь у нас нормальный смартфон с нормальной камерой, мы бы уже начали зарабатывать на наших видео!

— Вот оно — вредное влияние города, принесенное в эти благодатные края Сетью, — важно заявил «китайский папа».

— Верно! — поддержала его «Госпожа». — Я в ваши годы думала о том, как найти себе хорошего мужа, а вы вертите задами на потеху похотливым старикам и ждете, что мы всё сделаем за вас!

Сидим, пьем очень крутой, непривычно для меня жирный, но вкусный бульончик, смотрим на то, как бабушка Джи кормит апатично пялящегося на закатывающееся за дома солнышко прадеда — так делал Ван-Ван, и я не против повторять за ним, зрелище-то умиротворяющее.

— «Сдай экзамены, малыш, и не смей больше портить карму», — обратив на меня внимание и временно отложив палочки, лишила меня отдушины глухонемая бабушка.

— «Сдам», — вяло ответил я жестом и принялся смотреть на сливу, слушая как бабушка Кинглинг вымещает стресс на невестке.

— Только подумать — в такой важный момент не уследить за единственным наследником! Бедный малыш прямо в доме, за кухонным столом выпивает бутылку удобрений, а никому и дела нет! Что случится в следующий раз, когда я ненадолго отлучусь в город? Пожар? Наводнение? Мой нерадивый сынок опять поругается с уважаемым старостой Бянем, и нам придется переехать в сарай?!

— Семья для меня дороже всего, — вяло попытался оправдаться папа-Дэи.