– По-моему, это очевидно. Я приехал забрать тебя домой.

Секунду я стояла неподвижно, как будто он в меня выстрелил и я вот-вот осяду на пол.

Но в следующий момент в моих жилах вспыхнула злость, и я задрожала, но на этот раз не от изумления.

И это говорит Мейсон?!

Воспоминания засвербели под кожей, обожгли желудок, и я посмотрела на него раскаленным добела взглядом.

– Я дома.

Опустив голову, я ринулась мимо него к двери, но Мейсон схватил меня за руку выше локтя.

– И куда ты идешь? – спросил он, возвышаясь надо мной, но я выдернула руку и полоснула его сердитым взглядом.

– Тебе лучше вернуться. Приезжать сюда было бесполезно, ты зря потратил время.

– Кажется, я чего-то не понимаю, – раздраженно сказал Мейсон, наклонился ко мне, и в его остром взгляде промелькнули все оттенки досады. – Знаешь, как ты напугала моего отца? Ты исчезла, ничего не сказав. Мы несколько часов тебя искали, пока случайно не наткнулись на записку! Имеем мы право узнать, что, черт возьми, с тобой творится?

Я крепче сжала ружье. Мейсон замер. Он стиснул челюсти, посмотрел на мою руку, потом снова на меня, упрямую и непреклонную.

– Я там, где хочу быть. Джон зря тебя сюда прислал. Ты точно не тот, кто может убедить меня вернуться, – прошипела я, жалея о своих словах больше, чем мне бы хотелось. – К тому же разве не об этом ты мечтал? – Что-то сверкнуло в глазах Мейсона, и я сощурилась, выплескивая на него всю свою злость: – Ты хотел вернуть себе прежнюю жизнь. Мечтал избавиться от меня. Что ж, поздравляю, Мейсон, – заключила я, – все получилось.

Чтобы пройти, я сильно толкнула его плечом. Надеялась сбить его с ног, сделать ему больно, но единственным человеком, кто здесь рухнул, была я, от удара об землю пошедшая трещинами и рискующая вот-вот рассыпаться.

Я закусила губу, перекинула ремень ружья через плечо и сжала кулаки. Клочки души, которые он мне оставил, пульсировали, как умирающие звезды.

– Уходи, – сухо сказала я, не обернувшись, – не хочу видеть тебя здесь, когда вернусь.

Я пошла в сторону леса, решив раз и навсегда оставить позади все связанное с Мейсоном и не поддаваться искушению оглянуться. Надежда сделала меня хрупкой. Любовь уничтожила мое сердце.

Я наконец кое-что поняла: умереть можно по разным причинам, их тысячи. Что-то убивают снаружи, что-то – изнутри. Но есть только одно орудие смерти, на котором высечено твое имя, и оно бьется в груди у другого человека.

Глава 25

Со мной навсегда

Мейсон меня не послушал. Он не только не убрался восвояси, но еще и пошел за мной в лес. Хрустел ветками у меня за спиной. Однако держался на безопасном расстоянии, как будто я была опасным зверем. Я, а не он. Вскоре мы дошли до опушки.

Я уверенно продвигалась среди опаленных холодом стеблей высокой травы, а когда нашла удобную позицию, оторвала кончик у сорняка и растерла его между пальцами в крошки, вдохнула их прелый запах. Проверила, в какую сторону дует ветер, и стала ждать.

Прошло довольно много времени, прежде чем в отдалении я заметила какое-то движение. Из травы вылетела пара гусей, и, не мешкая ни секунды, я дважды выстрелила. Эхо отразилось от гор, спугнув далекие стаи.

Легким движением я открыла патронник, и пустые гильзы упали на землю. Пока я подбирала их и прятала в сумку, поднялся ветер.

Земля как будто приветствовала меня, а воздух обнимал за плечи. Моя душа выкована этим небом, закалена этим ветром, и ничто не могло разорвать нашу связь.

В затылке появилось странное ощущение, и, положив дуло ружья на плечо, я обернулась, придерживая волосы, развеваемые ветром.

Мейсон стоял под деревьями, тень от ветвей гуляла по его лицу. Его глаза были устремлены на меня.

«Это Мейсон», – шептало мое сердце. Я вспомнила, как сильно мне когда-то хотелось, чтобы он увидел меня такой, чтобы узнал меня настоящую…

Подавив предательский жар в груди, я отвела взгляд. Нет, я больше не позволю ему сделать меня слабой. Ни за что!

Завершив дело, я закинула ружье и сумку с добычей на плечо и двинулась обратно через лес. У дома погрузила гусей в кузов пикапа, уверенная, что у меня наконец появилась возможность отвязаться от этого соглядатая.

Я так думала, пока Мейсон не плюхнулся рядом.

Он забрался в машину как ни в чем не бывало, словно я его пригласила. Захлопнул дверцу с видом человека, который не допускает и мысли, что его могут отсюда попросить.