Его толчки замедляются, становясь более неторопливыми, пока он переживает свой оргазм. Наконец, он падает на меня, и его вес приятно давит на моё разгорячённое тело.

Мы лежим, обнявшись, наслаждаясь последствиями нашей любви.

Пока мы лежим, обессиленные, в объятиях друг друга, Дэниел шепчет мне на ухо слова любви и восхищения. Теперь его прикосновения нежны, он успокаивающе гладит меня по волосам.

Наши тела сплетены, мы наслаждаемся послевкусием нашей страстной встречи. Меня охватывает чувство удовлетворения, ощущение покоя и радости, сменяющее безумную страсть, которая поглощала нас несколько мгновений назад.

В ночной тишине, когда биение сердца Дэниела эхом отдаётся в моих ушах, я засыпаю, чувствуя себя в безопасности в его объятиях.

Я с трудом открываю глаза, моргая, чтобы прогнать остатки глубокого, приятного сна. Когда я пошевеливаюсь, в нижней части живота возникает дискомфорт, и я вздрагиваю. Ощущение усиливается, когда я слегка сдвигаюсь, и с моих губ срывается тихий стон.

Воспоминания о страстной ночи с Дэниелом наводняют мой разум, и мои щёки заливает румянец. Мы были так поглощены своим желанием, так поглощены потребностью соединиться и выразить свою любовь друг к другу.

Осторожно я пытаюсь сесть, морщась от усиливающейся боли. Дэниел шевелится рядом со мной, его рука автоматически обвивает мою талию, поддерживая меня.

– Успокойся, любимая, — бормочет он с озабоченным выражением на лице.

– Позволь мне помочь тебе.

Нежно направляя меня, он помогает мне откинуться на подушки, меняя наше положение, чтобы ослабить давление на мою чувствительную область. Когда я расслабляюсь, боль начинает утихать, сменяясь теплым, приятным ощущением, разливающимся по всему телу.

Рука Дэниела собственнически лежит на моём животе, его большой палец успокаивающе поглаживает ткань покрывающей нас простыни.

– Как ты себя чувствуешь? — тихо спрашивает он, и в его голосе слышится беспокойство.

Я делаю глубокий вдох, позволяя его успокаивающему взгляду окутать меня.

– Немного болит, но ничего серьёзного, — заверяю я его, поднимая руку, чтобы погладить его по щеке.

– Просто напоминание о том, как сильно ты овладел мной прошлой ночью.

На его губах играет улыбка, когда он наклоняется к моему прикосновению.

– Виновен по всем пунктам, — говорит он, и его голос понижается до хриплого шёпота.

– Но оно того стоило, не так ли?

Я киваю, и румянец заливает мои щёки при воспоминании о нашей бурной любви.

– Более чем.

Почти рыча, Дэниел насмехается:

– А что люди делают после хорошего секса?

От его прямоты я краснею, а в голове проносится мысль, что демоны могут быть такими же прямолинейными, как и жестокими.

Я прикусываю губу, пытаясь сформулировать ответ, который не заставит меня выглядеть наивной девчонкой.

– Н-ну, обычно они обнимаются и разговаривают, — запинаюсь я, надеясь, что мой голос звучит непринуждённо, несмотря на растущее смущение.

Дэниел усмехается, его смех низкий и порочный.

– Обнимаются и разговаривают, да?

– Как странно.

Он притягивает меня ближе, обвивая руками в собственнических объятиях.

– Я предпочитаю поглощать своих возлюбленных, телом и душой.

– И как только я почувствую твою сущность, пути назад не будет.

Я смотрю на Дэниела в замешательстве, пытаясь расшифровать его загадочные слова о том, что он поглотит меня. Мы уже занимались страстной любовью, и, если не считать обычной нежности после секса, ничего особенного или зловещего в этом не было.

– Что ты имеешь в виду под «поглотить»? — спрашиваю я едва слышным шепотом.

– Мы уже... ну, знаешь, делали всё это.

Я неопределенно указываю на наши спутанные простыни, чувствуя смесь любопытства и опасения.

Ухмылка Дэниела становится шире, обнажая острые клыки, которые угрожающе сверкают в тусклом свете.

– О, милая, ты понятия не имеешь, с чем имеешь дело, - мурлычет он, его горячее дыхание щекочет мне ухо.

– Секс со мной — это только начало.

Губы Дэниела касаются моего уха, его слова — соблазнительный шёпот, от которого у меня по спине бегут мурашки.

– Я уже говорил тебе, моя дорогая, — шепчет он, царапая зубами чувствительную кожу моей шеи.

– Я заперт в этой смертной форме... внутри тела твоего мужа.

Когда Дэниел вновь шепчет мне на ухо своё мрачное признание, касаясь губами чувствительной кожи моей шеи, я чувствую, как по моему позвоночнику пробегает дрожь.

– Да, ты сказал... — начинаю я, и мой голос затихает, когда он оставляет дорожку из поцелуев вдоль моей шеи. — Ты заперт в этой смертной форме, — заканчиваю я, и во рту у меня становится горько от его предыдущих слов.