– Я прекрасно знаю о чувствах Полины, - неожиданно кивнула супруга, - лишь они примиряют меня с этим странным союзом. И, разумеется, внук. Но Роман обязан остепениться и перестать творить, что ему в голову взбредет. Хотя бы ради матери, на Лизу до сего дня больно смотреть, хорошо хоть сейчас она гостит у сестры.

– Тебе нужно принять что-нибудь успокоительное, - вздохнув, посоветовал супруг, - у тебя совсем расшатаны нервы.

– Сомневаюсь, что это способно помочь, - раздраженно заметила Надежда, но тем не менее устремилась в сторону кухни.

Сознание возвращалось медленно, и Роман долгое время не мог открыть глаз, ощущая пульсирующие в голове молоточки. А когда молодому человеку все же удалось разлепить веки, его поразила царящая вокруг темнота. Почему то не удавалось не то что пошевелиться, но и поглубже вдохнуть тяжелый пропитанный пылью воздух. Последнего Рябинин не любил с детства, его следствием всегда оставались слезящиеся глаза и бесконечное першение в горле.

В очередной раз попытавшись приподняться, Рома лишь убедился, что не чувстует онемевшего до боли затекшего тела, ломящего так, словно в него одновременно впились сотни острых иголочек. Каждая новая попытка лишь усиливала мучения, туже затягивая веревки на стянутых за спиной запястьях и лодыжках, попавших в жестокий капкан. Колени и плечи сводило судорогой от все той же пеньковой гадости, не позволяющей сомневаться, что самому ему не освободиться.

Он не помнил: как оказался в этом аду. Не помнил, кто его приговорил к медленной мучительной гибели. А в том, что ловушка сработала донельзя точно, Роман был уверен абсолютно. Кляп терзал его рот, мешая глотать и затрудняя сбивающееся дыхание, уголки губ неприятно саднили. И крик застревал где-то внутри напрасным комком. К тому же начало сказываться долгое отсутствие лекарств, разливая по венам опасную слабость.

Рябинин отчетливо сознавал, что силы покинут его гораздо скорее, чем вероятно предполагал похититель. Но сделать не мог абсолютно ничего. Его зафиксировали слишком плотно, лишая малейшей возможности изменить позу, путь даже в стремлении облегчить все нараставшую боль.

Молодой человек измученно закрыл глаза, стараясь не думать о ближайших часах. Если хитроумное устройство Паладина и сработает, обнаружив его местоположение, то скорее всего будет слишком поздно. Веревки убьют его так или иначе, остановив кровоток. Что будет тогда с Полиной? Его сыном? Как они будут жить дальше? И кто их защитит от одержимого безумца, жаждущего его уничтожить?

Дима как раз сбежал вниз по ступенькам с крыльца полицейского участка, уже собираясь приблизиться к девушкам, когда мобильник резко дернулся в руках Поли. Некоторое время гипнотизируя взглядом экран, она не могла понять: что происходит. Цифры сливались и разбегались вновь, а разобрать номер никак не удавалось. Вероятно из-за пелены слез, покрывавшей лицо.

– Алло, - наконец непослушные губы сумели произнести коротенькое такое привычное слово.

– Полина, слушай меня внимательно, Ромы не было в той машине, слышишь, я в этом абсолютно уверен. Он сейчас находится в другом месте, - с явственным облегчением в голосе сообщил Паладин.

– Что?- смысл фразы ворвался в туман бесконечного отчаянья и страха, – в каком месте? Где он?

– Вы все еще в отделении? – Серж отозвался вопросом на вопрос, вероятно не желая озвучивать своих предположений полностью.

– Да. Сергей, скажи мне, - попыталась было настоять девушка.

– Полина, отправляйтесь домой, я привезу Рому туда, - не дав ей опомниться, распорядился Савицкий.

– Подожди, я поеду с тобой, - без особой надежды на успех попросила Рябинина.

– Нет, об этом не может быть и речи, - в тоне Сержа мелькнули устало категоричные нотки, - возьми с собой Машу и немедленно езжайте в особняк. Я сейчас закажу вам такси.

– Не нужно, – упавшим голосом отказалась Поля, - здесь с нами Дима, Сергей я….

– Полина, даю тебе слово, я привезу Рому сам, верь мне, – уверенные интонации Паладина сменились короткими гудками.

– Он нашел его, – нетвердо проговорила Полина, оборачиваясь к друзьям, – Сергей нашел его!

Паладин гнал машину по почти пустынной в этот поздний час трассе, все крепче сжимая руль. Даже самому себе он не хотел признаваться в смутном терзающем душу страхе. Сомнений, что Консул находится в этом Богом забытом месте, не было никаких. Повернувшись, Серж мельком глянул на карту города, притулившуюся сбоку на переднем сиденье. НИИ садоводства, десять лет как переставшее функционировать.