От одной мысли об этом защипало глаза. Я решительно смахнула подкатившие было слезы и посмотрела на ведьму, старательно избегая бородавки на носу. Жуть – но завораживает.

— Говори, где лешего искать. Принесу я тебе твое несчастное весло.

— Так в лесу же, в самой чаще, — сказала она.

— Я не местная. Не знаю, где тут у вас чащи, а где прошлепины. Указания давай, карту, компас. Что угодно.

— Тропочку видишь? — старуха кивнула на узкий проход между двумя соснами. — Вот по ней и иди.

— Долго идти?

— Ну день-то точно…

Я схватилась за сердце:

— День?! Так долго…

— А чего ты хотела, милочка. Черный лес большой, его в один присест не обойдешь, не перепрыгнешь.

— А может, покороче есть путь?

— Нет.

— А может, я вам сама весло из чего-нибудь выпилю? — в отчаянии я огляделась по сторонам в поисках подходящего исходного материала.

— Да что ж ты бестолковая-то такая? Я ж говорю тебе, заговоренное весло нужно, которое в паре идет вот к этому, — потрясла тем, что в руках держала, — Только с ними река пропустит на остров.

Сокрушаясь, что не вышло сделать по-простому, я пораженчески подняла руки:

— Хорошо. День, значит день. Я пошла.

— Иди, милая, иди. Ты главное запомни, что на каждой развилке, которая тебе на пути встретиться – налево сворачивай. После шестой развилки как раз к дому лешего и выйдешь.

— Он злой, наверное? — уныло поинтересовалась я, прежде чем отправляться в путь.

— Да ты что! Добрейшей души леший у нас. Отзывчивый, как родной отец, внимательный. Ты ему как про беду свою расскажешь, как про Марка своего любимого поведаешь, так он сразу тебе веслышко-то и отдаст, — закивала старуха.

Делать нечего. Пошла к лешему.

День туда, день обратно, еще день на то, чтобы до медведя дойти, воды набрать да из леса выбраться. Держись Марк. Держись, миленький. Твоя Симка тебя спасет… если не заблудится в этом проклятом Чернодырье.

До первой развилки я добралась быстро – и часа не прошло. Правая часть ушла направо и скрылась в зарослях заснеженного орешника, а левая – налево, по широкой просеке.

— Первая готова! — угрюмо произнесла я поковыляла дальше.

Шла я, шла. Лишний раз по сторонам не глазела, чтобы время на пустяки не терять, и в какой-то момент вдруг почувствовала, что не одна я здесь. Что кто-то шел за мной попятам.

Прислушавшись, я поняла, что это кто совсем близко. Шаги легкие, почти бесшумные, с моими совпадающие…

Не по себе стало. Надо было у старухи весло позаимствовать, сейчас было бы чем отбиваться!

Я судорожно пыталась сообразить, что же дальше делать. Бежать? Так ведь по снегу далеко не ускачешь. А если это зверь какой-то, так наоборот разозлиться и в погоню бросится.

Заорать? Так неизвестно, кто на этот вопль отзовется. Может и не помощник бескорыстный, а кто-то похуже того, кто шагал у меня за спиной.

Надо его как-то напугать! Броситься первой, чтобы не повадно было за бедными девочками красться.

Сказано – сделано.

Незаметно сунув руку в карман, я достала огниво. Подгадала нужный момент на изгибе тропы, а потом как развернулась, да как бросила его в морду преследователю с криком:

— Гори окаянный!

Полыхнуло знатно. Я сама аж на миг ослепла. Потом раздался вопль, ругань и звук падения.

Проморгавшись, я увидела перед собой распластанного на снегу парня. Руки-ноги по сторонам разметал, глаза закрыты. И кажется, не дышал…

Молодец, Симочка. Молодец…

Какого-то бедолагу ненароком прибила.

Никто ведь не видел?

Я огляделась по сторонам – вроде никого. Тогда, не придумав ничего лучшего, я решила стащить этого упыря с тропинки и снежком прикрыть, чтобы никто не заметил и с вопросами неудобными ко мне не приставал.

— Прости, дорогой, мне возиться с тобой некогда. Меня Марк ждет.

Схватила его за воротник и дернула.

А парень взял и глаза открыл! Я с испуга аж вскликнула, а потом и вовсе повалилась ничком на снег.

Не самый удачный момент для обморока, но разве у меня было иначе?

Когда очнулась – обнаружила себя лежащей возле небольшого костерка, весело потрескивающего посреди вытоптанного пятачка.

По другую сторону от огня, на низком пеньке сидел тот самый парень и неспеша что-то жевал. Тягал из холщового мешочка по ягодке, да в рот закидывал, а увидев, что я пришла в себя, отряхнул руки и поднялся:

— Очнулась?

— Нет.

— Выглядишь так, будто очнулась, — усмехнулся он, присев рядом со мной на корточки.