Что-то больно цапнуло Ленку за хвост. Она потянула его на себя, но змея крепко держалась в норе и пасть не раскрывала. В кончике хвоста возникло давление, будто в него что-то накачивается. Яд. Коварно усмехнувшись, Ленка сосредоточилась и яд потёк в обратную сторону. Змея выпучила глаза, но вскоре яд кончился и следом потек уже огонь. Тело змеи дёрнулось, вспыхнуло и обратилось чёрный дымом.

Одна змея изогнулась и, раскрыв пасть, бросилась к бедру в рыжей шерсти. Цапнула и тут же отпрянула. Посмотрев в наглые змеиные глаза, Ленка осуждающе покачала головой. Змея издевательски высунула язык, потом покосилась на приблизившийся рыжий лисий хвост, встревоженно глянула на хозяйку хвоста. Ленка широко улыбнулась — белый пушистый кончик хвоста раскрылся зубастой лисьей пастью и перекусил змею. Чешуйчатая голова не успела коснуться пола, как вместе с телом истаяла чёрным дымом.

Ленка выпустила все девять хвостов, теперь обзаведшихся зубастыми лисьим пастями. Они рыжими огнями затрепетали вокруг лап, перекусывая змей. Высвободившись, Ленка крутанулась — хвосты удлинились и с неуловимой для глаз скоростью заглянули в каждую из нор, убивая змей прямо там. Через миг всё видимое пространство задымило, а оставшиеся змеи хоть и вылезали, но уже не нападали.

— Ты меня пугаешь, — пробормотал Артур.

— Идём, — кивнула Ленка. — Самый простой способ выжить в кошмаре, это самому стать кошмаром. Но, вообще, лучше высосать здешнюю магию. Тогда в Дашке больше сохранится человека, чем кошмара.

— Хочешь сказать… — осторожно обходил норы Артур.

— Да, — пожала Ленка плечами. — Тут слишком много магии, чтобы остаться человеком. Даже тебя маска не полностью защищает. Так что лучше не влипать и выбираться побыстрее.

Хоть Артур сторонился змей, но они уже не нападали — при приближении ныряли в норы, зато вылезали поодаль, сколько хватало света из глаз. Там они колыхались зелёным чешуйчатым лугом. Постепенно змеи становились ниже, уплощались. Они уже не поднимались, а лежали одна на другой. И превратились в драконью чешую, без малейшего просвета покрывавшую путь впереди.

Ленка поставила лапу на чешую — скользкая и холодная. Впилась когтями и сделала шаг, другой — не очень удобно, но идти можно. Оглянулась на Артура, топтавшегося на голом каменном полу.

— А как ты выбираешь направление? — спросил он, зябко ёжась в футболке.

— Оглянись.

Он посветил глазами назад, в стороны — вокруг всё одинаково, камень только под ногами.

— Это же кошмар, — пояснила Ленка, — тут нет разницы, куда идти. Скорее всего мы до сих пор топчемся в паре метров от входа. Так что смелее.

Артур осторожно встал на чешую. Покачнулся и взмахнул руками, но устоял. Обернулся, и вздрогнул — куда не попадал свет глаз его маски, везде была сплошная драконья кожа.

Свет выхватывал из темноты чешую на стене, на потолке. Кошмар обзавёлся границами, и они задвигались, задышали, начали сближаться. Ленка осклабилась, почувствовала дыхание Артура рядом. Стоял он невозмутимо, и только по рывкам его глаз-прожекторов можно было понять, что он боится, тревожно озирается. Со всех сторон приближались чешуйчатые стены.

— Максвелл! — позвала Ленка.

В темноте, распахнулись два красных глаза. Свет маски метнулся к ним и показал сидящего чёрного сиба-ину с высунутым красным языком.

— Тут много лишней магии, — махнула Ленка рукой. — С её избытком надо что-то делать.

— Есть? — спросил Максвелл.

Ленка кивнула.

— Есть! — оскалился Максвелл и расплылся чёрной лохматой кляксой с парой горящих глаз.

Клякса расплывалась по чешуе, распахивалась новыми глазами, и росла, выбрасывая щупальца. Вскоре, уже половина пещеры замерцала множеством горящих красных глаз. Через несколько вздохов глаза были уже везде. Тёплый мех максвелла колебался вокруг Ленкиных лап. Артур переступал с ноги на ногу, глядя, как довольные красные глаза мерцающими слизнями падают с кроссовок, чтобы потом, когда нога опустится, снова забраться на них и шелудиво подмигивать.

По красным светящимся глазам пробежала волна довольного моргания и они вместе с чёрным мехом начали стекаться вниз, оголяя по прежнему чешуйчатые стены. Впереди открылся тёмный проход. Глаза и мех собрались в разъевшегося сиба-ину, лежавшего на боку с надутым пузом и растопыренными лапами.

— Больше не могу, — простонал Максвелл.

— Сам вернёшься? — спросила Ленка.

Максвелл ответил укоряющим взглядом.

— Пятно!

На чешуйчатой стене развернулся ушастый силуэт кошачьей головы и с готовностью мяукнул. Ленка объяснила ему, что делать, и Пятно утащил разленившегося Максвелла обратно в лагерь.

В тишине пещеры стучали Ленкины когти по чешуе — лишь иногда она оскальзываясь на покатых пластинах, но взмахом хвоста удерживала равновесие. Шедший позади Артур оступался часто, взмахивал руками, сопел и иногда всё же падал.

— Чешую мог бы тоже забрать, — наконец не выдержал он.

По пещере побежало дуновение ветра, и впереди в темноте прохода на стене парами зажглись призрачные зелёные огоньки. Свет из глаз метнулся туда — на одних чешуйках по краям горели эти точки. Другие чешуйки с шорохом осыпались вниз. Оставшиеся — вспучивались, будто их что-то продавливало с обратной стороны, с них штукатуркой осыпался изумрудный глянец, обнажая голые волчьи черепа с горящими зелёными огнями на месте глаз. Они распахивали заполненные чернотой пасти, вытягивались к середине прохода на белых позвонках и смотрели на незваных гостей зелёным огнём пустых глазниц.