– Ну, добро! Бери Марфу, Люсю, и Аржакон вас доставит. А я утрясу это дело в районе.

Аржакон, Муся, Марфа и Люся подходят к заимке Пантелея. Хозяин с хозяйкой встречают их еще на дороге.

– Проходите в избу!
– приглашает Авдотья.

– Нет, сегодня нам некогда, - говорит Муся.
– Пантелей Филатович, для начала нам хватит восьмой части десятины. Вы нам отмерьте. А рассчитываться будем так: подсчитаем средний урожай на вашем поле, и сколько придется на осьмушку, заплатим по базарной цене. Согласны?

– Дело, - ответил Пантелей.
– Дак вы проходите на поле, а я сейчас принесу сажень и колья.

Пшеничное поле. Четыре женщины, пригнувшись, начали свое нелегкое кропотливое дело. А в летнем северном небе ходят кругами острокрылые стрижи. Они резвятся и над затерянной в тайге заимкой, и над обрывистыми берегами широкой таежной реки.

Василий едет по реке на катере, смотрит на далекие берега, на безоблачное белесоватое небо.

Впереди показался город Якутск. Василий останавливает катер в затоне и говорит мотористу:

– Ждите меня здесь. В случае необходимости справьтесь в райзо. Пока! Василий уходит.

Райземотдел. Дверь с дощечкой "Заведующий райзо". Василий подходит к двери.

В кабинете встречает его пожилой человек, сдержанно-учтивый, в легком шевиотовом костюмчике.

– Здравствуйте, Василий Никанорович!
– протягивает из-за стола руку заведующий.
– Прошу присаживаться.

Василий, поздоровавшись, сел.

– Что там у вас за конфликт?
– спросил заведующий.
– Говорят, что вы начали кампанию за возвращение кулаков?

– А-а... Судейкин натрепал.

– Не знаю, кто натрепал. Но мне из райисполкома звонили и предупредили, чтобы вы занимались своим делом.

– Кто там звонил?

– Ну, фамилии я не спрашивал.

– Даже не спрося фамилии, вы уже решили: кто звонит оттуда, тот и прав?

– Я не хочу заниматься посторонними делами и вам не советую. У нас и своих хватает.

– Если человека незаслуженно, незаконно наказали? Неужели это вас не касается? Вы что, ничего не слыхали о перегибах?

– Есть люди, которых специально уполномочили разбирать эти перегибы. Вы-то чего волнуетесь?

– А я волнуюсь потому, что в наших учреждениях у некоторых своя рубашка ближе к телу. Своя хата у них с краю... А между тем партийный билет носят в нагрудном кармане.

– Это намек?

– Вы догадливы.

– А вы невыдержанный молодой человек. Мне еще сообщили, что вы вступили в сделку с кулацким элементом. И на его заимке чуть ли не опытное поле открыли?!

– Это клевета! На заимке Одинцова скороспелая пшеница, нужная нам позарез.

– Заведите себе такую же.

– Вот этим мы и занимаемся.

– На кулацкой заимке?
– усмехнулся заведующий.

– Где угодно. И у самого господа бога смогли бы подзаняться, будь у него опытное поле.

– Ну что же, ваше дело - ваш ответ. А вы, между прочим, читали последнюю статью товарища Лясоты "Революция в ботанике"?

– Читал эту галиматью!
– ответил Василий.

– Вон вы как! Товарищ Лясота правильно говорит - старые методы селекции не для нас. Черепашьи методы! А то еще и раковые! Назад пятитесь, к богу.

– Нам некогда играть вперегонки.

– Вот-вот... Товарищ Лясота так и говорит - в застойные болота превратились опытные станции. Надо заниматься передовыми методами земледелия. Продукцию выдавать на-гора! Пример показывать для колхозов. Продукцией! А вы по заимкам шляетесь.

– За свои дела мы умеем держать ответ, - сказал Василий.

– Желаю удачи.

Василий вышел.

– Мария Ивановна, а почему вы на делянах оставили несколько колосков под бумажными колпачками?
– спросила Люся.

Они идут по деляне с ячменем, где когда-то проводили опыление. Мария Ивановна срывает эти редкие колоски под белыми колпачками.

– А это чтобы проверить, как чисто мы сработали. Если в колоске зерен нет, значит, мы удалили все пыльники и он не самоопылился. Вот видишь, Муся подает ей колосок из-под колпачка, - он совсем пустой, мягкий... Потрогай.

Люся взяла колосок, помяла.

– Как интересно!

Снизу, от пристани, поднимался Василий. Муся, заметив его, быстро пошла навстречу.