Он наклонился вперед и прижался губами к моим губам в страстном поцелуе.

— Тогда давай покончим с этим дерьмом, чтобы мы могли убраться отсюда, — сказал он, отстраняясь.

Двигатель завелся с хриплым рычанием, и Джейкоб нажал на газ, выезжая с подъездной дорожки «Королей». Я вздохнула с облегчением, когда мы свернули на главную дорогу, чувствуя, что все мы только что увернулись от пули. Может быть, в буквальном смысле.

— Он прав, — сказал Джейкоб.

— Кто, Дэниел? — спросила я.

Он кивнул, переключая передачи по мере того, как мы набирали скорость.

— Мой отец перегибает палку. Работа с Реддингом действительно дестабилизировала Керни. Наше твердое правило — никаких наркотиков, и он нарушил его, только чтобы выставить Дэниела слабаком. Я бы тоже чертовски разозлился на его месте.

— Да, но обязательно ли Дэниелу быть таким придурком? — Спросила я, швыряя сумочку на заднее сиденье с чуть большей силой, чем требовалось.

Джейкоб усмехнулся и бросил на меня взгляд.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я развернул машину?

— Нет, — сказала я, и перед моими глазами промелькнул образ Джейкоба, избивающего Даниэля кулаками. — Слишком много свидетелей.

— Хорошая мысль.

— Насколько хуже будет разговор с твоим отцом? — Я спросила его.

Он пожал плечами.

— Зависит от того, что ты считаешь «хуже».

— Стоит ли мне беспокоиться?

Он кивнул.

— С моим отцом тебе всегда следует беспокоиться.

— Отлично.

Я откинулась на спинку сидения, барабаня пальцами по бедру. В мой разум закралась тревога, смешанная со здоровой долей страха. Даже если разговор с Лиамом пройдет лучше того, который у нас только что был с Дэниелом, и даже если он согласился с условиями Джейкоба о прекращении войны между ним и Дэниелом, все равно оставались Реддинг и «Джокеры», с которыми нужно было бороться. Я пробыла в Керни достаточно долго, чтобы быть свидетелем того, как «Короли» жестоко расправлялись с преступниками. Слабость была проклятием для мотоклубов. «Джокеры» выставили свою власть в Керни слабой. За это придется поплатиться. А учитывая присутствие «Джокеров» в Магнолия-Хиллз, так близко от Керни, я опасалась, что насилие перекинется и на наш город.

Мужчины захотят продемонстрировать свою силу. Они захотят заявить о своем превосходстве. Может быть, бить себя в грудь и реветь над трупами своих врагов для пущей убедительности. Но что, если был другой способ? Такой, который не включал бы насилие. Такой, при котором никто, кроме Реддинга, не пострадал бы.

В глубине души у меня созрел план, но если я его осуществлю, то могу потерять Джейкоба еще до того, как он по-настоящему появится у меня.

Глава 20

У меня было достаточно времени, чтобы обдумать свой план после возвращения в дом Ларсонов.

Джейкоб хотел поговорить со своими родителями, рассказать маме о том, что задумал его отец, потому что думал, что она сможет помочь вразумить Лиама. Казалось, что этот разговор следует оставить для семьи. Им не нужно было, чтобы я невольно подсматривала за их драмой, а после всего, что я узнала этим утром, и выяснения отношений с Дэниелом, мои нервы были на пределе. Мне нужен был перерыв.

Мы с бабулей сидели в гостиной и смотрели один из ее любимых фильмов «Стальные магнолии». Молли растянулась на полу перед нами, наполовину устроившись у бабули в ногах. Джейкоб, Лиам и Дженнифер прятались вместе в кабинете Лиама, в дальнем конце дома.

Я поняла, что дела плохи, когда услышала крик Дженнифер:

— Что ты сделал?

Я взяла у бабушки пульт и на пару щелчков увеличила громкость.

Похоже, Дженнифер все-таки не была в курсе планов Лиама. На обратном пути я задавалась вопросом, знала ли она, что он задумал, но держала свои мысли при себе. У Джейкоба было полно проблем, с которыми можно было справиться и без расспросов о его маме, я недостаточно хорошо знала Дженнифер, чтобы высказать такое предположение. Единственная причина, по которой я пошла туда, заключалась в том, что после сегодняшнего утра я расспрашивала всех вокруг, кроме бабушки.

Кто говорил правду? Кто лгал? Кто все еще пытался играть с нами?

Я даже усомнилась в том, что произошло в доме Дэниела. Он серьезно относился к тому, что Реддинг устроил ему вендетту? Или это была очередная ложь, направленная на то, чтобы отвлечь Джейкоба от него и вместо этого возложить вину за все на Лиама?

Эти вопросы развеялись, когда мы вошли в дверь, и Джейкоб сказал своему отцу:

— Нам нужно поговорить о том, почему Реддинг на самом деле здесь.

Плечи Лиама напряглись, на лице отразились сожаление и стальная решимость. Если бы это не было выражением вины, я бы съела свой ботинок.

— Криста, — сказала бабушка.

Я повернулась к ней.

— Хм?

— Это была твоя любимая фраза, а ты даже не рассмеялась. Что происходит? — спросила она.

Я вздохнула.

— Просто устала. Это был долгий день.

Она приподняла бровь, глядя на меня.

— Дорогая, еще даже не время ужина.

— Я знаю, но день все равно был долгим.

— Хочешь поговорить об этом?

Из коридора донеслись громкие голоса, и я покачала головой. Если мы поставим фильм на паузу, она, возможно, услышит все, что скажут Ларсоны, и ее нужно будет снова втягивать в это дерьмовое шоу.