Некоторые окна оказались разбиты, а кое-где розы выдавили стекла и разрослись внутри дворца.

– Нам хотя бы не придется выбивать окна, чтобы попасть внутрь, – сказал Кристофер.

– Ждите здесь, – велел Найтхэнд.

Он перелез через подоконник, огляделся и протянул руку: сначала помог Мэл, а потом – Кристоферу.

Окно находилось в конце длинного коридора с мраморным полом и высоким потолком, украшенным мозаикой из драгоценных камней. Вдоль стен стояли мраморные статуи: нимфы, дриады, вооруженные кентавры, единороги. Местами розы так плотно увивали их, что можно было разглядеть только головы или ноги фигур. Хотя у каких-то статуй отвалился нос или ухо, чувствовалось, что скульптор хотел создать нечто реалистичное и долговечное. Казалось, фигуры могут дышать.

Шаги гулко разносились по коридору. В конце он расходился в стороны: налево и направо.

– И в какой стороне обеденный зал? – растерялся Кристофер.

– Не знаю, – ответила Мэл.

– Никаких воспоминаний? – спросил Найтхэнд.

– Нет. Я же тебе уже говорила! – Она повертела головой по сторонам и прикусила губу. – И мне здесь не нравится. Запах усиливается. Нам нужно побыстрее найти зал и выбираться отсюда. Мы с Кристофером пойдем налево, – предложила она, – а ты, Найтхэнд, направо.

Найтхэнд хотел было возразить, но Мэл отвернулась, высоко задрав подбородок.

– Это приказ, – сказала она и зашагала к выбранному коридору.

Кристофер догнал Мэл. Вместе они распахнули дверь и оказались в бальном зале, тоже захваченном густой растительностью. Здесь стояли увитые плющом и лианами пианино, виолончель и какие-то деревянные инструменты, которых Кристофер никогда раньше не видел.

– Нам не сюда, – нахмурилась Мэл. – Осторожно! Не прикасайся к сладкогубу, от него может пойти сыпь!

И тут они услышали звонкий топот: что-то быстро скакало по мраморному полу.

– Там что-то есть, – выдохнула Мэл.

– Быстрее сюда! – прошептал Кристофер и потащил девочку обратно в коридор, где они спрятались за статуей кентавра. – Смотри…

Из-за угла появилась лошадь с острым, как лезвие рапиры, рогом во лбу. В ее глазах читался холодный ум и надменность. Она была крупнее лошадей, которых запрягали в телеги, но выглядела куда более истощенной. Под темно-фиолетовой шкурой, дряблой, как кожа старика, отчетливо виднелись ребра. Желтые копыта были покрыты мозолями и трещинами. От создания несло кровью и разложением.

Существо принюхалось, высунув язык, и его ноздри затрепетали.

– Нет, нет! – Мэл замотала головой и добавила со смесью гнева и страха: – Каркаданн… Только не в моем дворце.

Она бросилась к существу, но Кристофер успел перехватить ее и утянуть обратно за статую.

– Не будь идиоткой, – прошипел он.

По залу вновь разнесся стук копыт, и к каркаданну присоединились еще двое. Они тоже принюхались, а потом подошли ближе к детям. От их запаха Кристофера чуть не стошнило: точно так же воняло мясо, которое слишком долго пролежало на солнце.

Первый был уже в восьми футах от них. Кристофер почувствовал, как Мэл вздрогнула от страха и скрипнула зубами. Каркаданн вытянул морду к статуе кентавра. Мэл задержала дыхание…

И вдруг из дальнего конца коридора раздался грохот.

– Лошадки! Сюда, лошадки! – послышался голос Найтхэнда.

Все три каркаданна развернулись и галопом понеслись к нему.

Благодарность захлестнула Кристофера.

– Быстрее! – скомандовал он. – Пока он их отвлекает, нам нужно найти обеденный зал.

Дети ворвались в следующую комнату, которая оказалась расписанной золотом гостиной с дырой в потолке и изжеванными занавесками. Затем они попали в комнату, в которой было множество карт и целая коллекция покрытых пылью глобусов.

– Он должен быть где-то рядом, – пропыхтел на бегу Кристофер.

Дети свернули за угол и очутились в коридоре. Пол густо покрывали розы и птичий помет, на котором виднелись отпечатки копыт.

Мэл побежала, но Кристофер вдруг остановился: среди листьев и шипов он разглядел ржавую дверную ручку.

– Подожди! Здесь дверь!

Он нажал на ручку и облегченно выдохнул: за дверью оказался обеденный зал, огромный, с канделябрами и покрытыми мхом серебряными чашами, а в центре, на столе, рассчитанном на сто гостей, стояла парусная лодка. Она была достаточно большой, чтобы вместить восемь или девять человек, а на ее борту виднелось название: «Всегда вперед».

Откуда-то из глубин дворца донесся рев Найтхэнда:

– Подходите ближе, маленькие каркаданны! Я из ваших рогатых голов абажуры сделаю!