– Не хочу, чтобы ты уходил.

Он замер, а потом тихо переспросил:

– Что ты сказала?

– Не хочу, чтобы ты уходил, – повторила она. – Мне не нравится быть одной. Без тебя.

– Ты можешь говорить со своей коробкой.

– Это не то. – Она сглотнула, осознавая, что кому-то из них придется сделать первый шаг. Девушка знала, что он к ней что-то чувствовал. Знала, что чувствовала она сама.

И пусть ее рассудок кричал, что у них не получится. Что человеку и ундине не суждено быть вместе. Ей уже давно казалось, что эти слова нужно было сказать. Даже если это все усложнит.

Коснувшись его рук на своей талии, она решила, что если кто-то из них должен быть первым, то пусть это будет она.

– Мне нравится проводить время с тобой, Арджес. Больше, чем с кем-либо в моей жизни. Я хочу знать о тебе все, даже если не для всех открытий будут нужны слова.

Должен же он был понять, к чему она ведет.

Он молча смотрел в ее глаза, словно что-то искал, а потом сжал руки на ее бедрах и произнес:

– Кайрос, мне кажется, переводчик как-то неверно трактовал твои слова.

– Все он правильно перевел. – Подняв руки, она положила их ему на плечи, играясь с краями его жабр. – Считаю, ты должен знать, что я хочу тебя. Ты странно красив, и пусть эта мысль не дает мне покоя уже давно, возможно, сейчас самое время сказать тебе об этом.

– Почему сейчас? – хрипло спросил он глубоким, утробным голосом.

– Не знаю, – ответила она. – Я сама не понимаю, почему ждала так долго, но не вижу причин ждать еще. Показалось, что сейчас самый подходящий момент. Возможно, это не так. Но я хочу знать о тебе больше и уже давно мечтаю коснуться тебя, как тогда, в пещере.

Он закрыл глаза, жабры на его горле задрожали, и она не удержалась. Мира провела по ним пальцами, едва касаясь, но точно зная, что он почувствовал. В его груди раздалось громкое урчание, и звук наслаждения эхом отдался от стен комнаты.

Его голос умудрился стать еще ниже.

– То, что ты сейчас делаешь… это очень интимное касание для моего народа, Мира.

– Знаю. – Она наклонилась ближе, оставив миллиметры между их губами. – Мой народ целуется. Мы прижимаемся друг к другу ртами. Это приятно. У вас так не принято?

– Нет. – Он так и не открыл глаз, и девушка решила, что ответа прямее ждать бесполезно.

Решив рискнуть, она наклонилась вперед и поцеловала его. Сначала он оставался неподвижен. Даже его жабры, казалось, замерли, натянутые и безучастные в ее пальцах.

А потом он застонал, протяжно, низко, звуком, вырвавшимся из самой груди, и дернул ее к себе. Обхватив его ногами за талию, она ахнула в поцелуе, когда он достал язык.

В ее теле вспыхнул огонь, и вот уже она не могла остановиться. Мира запустила пальцы в его жабры, бережно сжала их и гладила, пока он не подался бедрами ей навстречу. Ох, может, они были не такими уж и разными. Потому что она готова была поклясться, что чувствовала напряженный член промеж своих ног, пусть он и оставался скрыт под чешуей. Его хотелось коснуться, погладить, найти, как к нему подобраться, как ощутить еще больше.

Она прижалась к нему в ответ, выгибаясь, чтобы найти больше точек соприкосновения. Ей было плевать, что они оба насквозь промокли, что одежда липла к ее телу. Не волновало, что ее соски напряглись до боли, умоляя о его руках.

И тут он ее коснулся. Поднял перепончатую ладонь и накрыл одну из ее грудей. Они оба застонали, и Мира не могла вспомнить, когда еще чувствовала себя такой живой. Ей хотелось коснуться его в ответ, но она не знала где. Шипы на спине явно мешали, да и за шею ухватиться было сложно.

А вот он касался ее без каких-либо проблем и, казалось, наслаждался собой куда больше ожидаемого.

Снова застонав, он с усилием отстранился от нее.

– У тебя нет никакой защиты, кайрос.

– В смысле, когтей и шипов? – Ей едва хватало воздуха, чтобы говорить. – Знаю. Есть претензии?

Он посмотрел на свою руку на ее груди и чуть сжал ее, дразня пальцем напряженный сосок.

– Ни одной, Мира. Клянусь всеми богами океана, я могу касаться тебя где угодно, не боясь боли или яда.

– Бесконечный простор для касаний, – согласилась она, подаваясь ему навстречу, чтобы он продолжал это делать. – Не останавливайся. Прошу тебя.

Наверное, он так бы и поступил. Может, она узнала бы, что пряталось под его чешуей и так соблазнительно прижималось между ее ног, но тут они оба услышали разъяренный удар по куполу с другой стороны. Потом еще один. Весь купол вздрогнул, толкая ее вперед, навстречу ему.

Мира даже не успела перевести дух. Вот она еще была в его руках, а вот он уже выкинул ее из бассейна, крича: