Торжественное подписание обычно проводится в доме сюзерена, но Валерий Васильевич настоял, чтобы мы поехали к нему. Очень уж ему хотелось угостить нас роскошным ужином, чтобы отметить это знаменательное событие.

Отказываться я не стал. Тем более, что ехать недалеко, при желании можем начать праздник у барона, а потом переместится ко мне. Когда мы с буреборцами уезжали из Твери, Радов подарил нам целый ящик дорогого коньяка. Пару бутылок я оставил себе, а остальное отдал своим людям. Они заслужили.

Принятие первого вассала — чем не повод открыть этот коньяк? Тем более, Валерий Васильевич любит этот напиток.

В поместье Писемских едем целой делегацией. Мы с Ларисой, Тимофей, Ильдар как командир моей гвардии и Георгий как командор ордена, а также Алиса. Плюс две машины сопровождения с наёмниками из «Сибирского дозора». Чтобы всё было честь по чести.

Ильдар, который едет в одной машине со мной, косится на машины наёмников и спрашивает:

— Ваше сиятельство, почему вы их не уволили? Разве можно доверять наёмникам?

— Не хочу тебя оскорбить, Ильдар, но ты ведь и сам нанимался к дворянам, чтобы сражаться за них на дуэлях, — замечаю я.

— Это совсем другое. Я дворянин и не брал все заказы подряд. А эти… — он морщится, не договорив.

— Они доказали свою верность и профессионализм. Как охрана, они отлично справляются.

— Но ведь у вас теперь есть гвардия. Мы с майором Болотовым набрали уже две полных роты, как вы сами знаете. Можно использовать для охраны их!

— Нет, у гвардии другие задачи. Продолжайте их тренировать, — говорю я.

— Продолжим, если таков ваш приказ, господин. Но вы должны понимать, что солдатам надоедает одно и то же. Эффективность тренировок и мотивация падает, — объясняет Суворов.

— Ребята заскучали, вот как? Что ж, хорошо. Передай Болотову, пусть проведут масштабные учения на северных землях. Используйте тяжёлую технику и боевые артефакты. Пусть бойцы поживут недельку-другую в окопах и привыкнут к взрывам.

— Учения бы их взбодрили. Позвольте уточнить, это просто учения или мы к чему-то готовимся? — поворачивается ко мне Ильдар.

— Пока что я не собираюсь ни с кем воевать. Но мало ли, вдруг кто-то соберётся повоевать со мной? Гвардия должна быть готова. Да и князю Чернову рано или поздно предстоит навалять… Кстати, можешь сообщить гвардейцам, что им предстоят тренировки с живыми монстрами под присмотром офицеров ордена.

— С живыми монстрами? — удивляется Суворов.

— Да, притащим из каких-нибудь разломов. Не бойся, будем использовать только тварей первого уровня. Для начала. Солдаты должны уметь сражаться не только с людьми, но и с монстрами. Хотя в первую очередь, конечно, с людьми, — говорю я.

Ильдар молча кивает и тут же звонит Болотову, чтобы передать мой приказ. А мы тем временем подъезжаем к поместью Писемских.

Они встречают нас у порога всей семьёй — сам барон, его красавица-жена, дети и другие родственники.

— Какая большая у них семья, — говорит Лариса, когда я помогаю ей выйти из машины.

— Завидуешь? — подмигиваю я.

— Немного. Мне тоже всегда хотелось иметь большую семью.

— Всё впереди, Огонёчек. У нас с тобой будут дети, да и твой брат, кажется, не сегодня-завтра сделает Алисе предложение, — говорю я, косясь на них.

— Думаю, ты прав, — улыбается Лара.

Георгий наклоняется, чтобы поправить застёжку на туфельке нашей семейной помощницы, а потом она целует его в щёку и берёт под руку. Они уже перестали скрывать свои отношения и, по-моему, дело действительно идёт к свадьбе.

Мы все приближаемся к Писемским, и они одновременно кланяются нам, а Валерий Васильевич произносит:

— Андрей Алексеевич! Добро пожаловать в наш дом! Я и моя семья, как всегда, очень рады принимать вас! — барон жестом приглашает нас внутрь.

Сегодня он обращается ко мне на «вы», соблюдая необходимую вежливость. Я обязан делать то же самое. Хоть мы с ним и друзья, это своего рода ритуал. Когда официальная церемония будет окончена, и мы сядем за стол, снова перейдём на «ты».

— Благодарю вас, Валерий Васильевич. Я и члены моего рода счастливы быть вашими гостями, — отвечаю я и первым захожу в дом.

Мы проходим в торжественно украшенный зал, где горят свечи и по центру стоит круглый стол. Юрист Писемских и Тимофей подходит к нему, достают бумаги в последний раз всё проверяют. Пожав Ульянову руку, юрист Писемских отходит в сторону, а Тимофей откашливается и говорит: