— Почему?.. — вопрос показался глупым и слишком капризным, видимо, даже Тэю, потому как омега тут же смутился и отвернулся. Сглотнул; вздрогнул кадык. Лотта опёрлась о его бока, чувствуя приятную тяжесть внизу живота, сверкнула глазами. Строптивость нужно наказывать. Леди рывком перевернула его на живот, побуждая выпятить задницу.

— Потому что ты уже взрослый, Тэй, не вредничай, — прошипела она, в отместку кусая округлую ягодицу и оставляя неглубокие следы от зубов. Тот дернулся, но остался на месте, призывно качнув бёдрами. — К тому же пора передавать полномочия. Я о тебе волнуюсь.

— Считаешь меня слишком старым? — должно было прозвучать как шутка, но вышло бурчаще и обиженно. Аркана не ответила.

Порывом нежности министр прижалась губами к недавнему укусу, словно извиняясь, огладила подушечками пальцев ноги, прошлась по промежности, нащупывая уже готовый к соитию анус. Горячий и мокрый, он пульсировал, и Лотта закусила губу, чувствуя собственное возбуждение, клитор истекал соками. Тэйке и правда нужен отдых. Омеги с дикой планеты 5-го сектора Мю не нуждались в постоянном контакте во время течки, они вообще спокойно переживали сей цикл без партнёра, так что отъезд Лотты никак бы не навредил здоровью старшего омеги, наоборот, принёс бы пользу. Принесёт пользу. Тэйка мальчик взрослый, понимает, что это важно. Не каждый день строятся межпланетные плазмопроводы, а для Сэйки это жизненно важно. Важно для планеты — важно для министра, и она готова оставить ради этого даже любимого омегу.

— Не злись, Тэй, ты же знаешь, я люблю тебя, — прошептала она, мягко вводя один палец и растягивая мокрую плоть, нажала на мышцы, протиснулась глубже, ногтем задевая чувствительную простату. — Когда я вернусь, всё у нас будет хорошо, я брошу все свои дела и буду с вами, договорились? Мы отпразднуем начало Нового Цикла все вместе. Даже если мне скажут лететь к чёрту на куличики, я всё равно останусь с тобой, обещаю.

Лотта добавила второй палец, слушая сбитое дыхание, глядела на упругую задницу, на алеющий укус, на скомканные простыни, на исписанную узорами спину. Она любила Тэйку, но променять благополучие семьи на его прихоти не могла, и он это понимал. Лотта рывком вытащила пальцы, пристраиваясь сзади, властно раздвинула половинки и вошла, омега только дёрнулся и шумно выдохнул. Высокий, сильный, взрослый. Порой, министр чувствовала себя рядом с ним маленькой девочкой, чьи приказы и капризы Тэй готов исполнять ежечасно. Она толкнулась, мышцы сжались вокруг клитора, и леди завороженно наблюдала, как нежно-голубая плоть поглощала её, обволакивая влажным теплом.

Весь дух разом выбило, и альфа вцепилась в ягодицы, снова двинувшись вперёд. Наложник застонал пронзительно и громко, Лотта словно наяву увидела распалённое лицо, стекающую тёплую слюну, полузакрытые синие глаза. Но сегодня она не хотела встречаться с ним взглядом, поэтому только толкнулась сильнее, натягивая мощное тело, и вскоре стремительные толчки сопровождались влажными шлепками и громкими, ничем не сдерживаемыми стонами. Старший наложник бесстыдно двигался бёдрами навстречу своей альфе, кричал, вздыхал, мычал, закусывая от удовольствия простыни, министр видела это сквозь пелену наслаждения, втрахивая Тэйку в мягкие шелка. У них ведь всегда так — разговоры по душам, ворчание и протяжные стоны, сотрясающие комнату министра. И старший раб снова заснет на её постели, грея своим телом. Лотта закинула голову, вся мокрая и потная, сжимала омежью задницу, ощущая дрожь такого податливого тела — Тэй кончил вместе со стоном, выгибаясь в спине. Леди Аркана всё равно была главной в их паре, каким бы взрослым ни был старший омега. В её руках он всё равно плавился, подобно восковой фигуре с планеты Лагурра.

Лотта рыкнула, толкнулась, и тёплая сперма излилась внутрь, заставив Тэйку ещё раз простонать, обессиленно подаваясь бёдрами ей навстречу. Альфа хрипло выдохнула, отстраняясь и наблюдая, как белесая бесплодная жидкость струйками текла по ногам, капая на чистые простыни. Завтра с утра она их сменит. Лениво скользнула взглядом по едва державшемуся в стоячем положении Тэйке, мысленно усмехаясь, что даже его сильное тело легко устаёт. Грациозно пала рядом с ним, глядя в синие глаза, и широко улыбнулась.

— Скажи, что любишь меня, Тэй.

— Я люблю тебя больше всего на свете, — шёпотом проговорил, обессиленно упав рядом с ней. Ночь пахла минувшей страстью и почти погасшей свечой. Дом Арканы был оснащён новейшими плазменными лампами, но все же министр отдавала предпочтение живому огню.

Лотта хмыкнула, пристраиваясь у него на груди, и вдыхая родной запах. Тэйка всегда был символом надёжности. С самого начала именно он был той семьёй, к которой юная министр спешила после всех командировок и заседаний. И никто из наложников не сможет его заменить. Никто из наложников не сможет заменить кого-либо из её странной семьи, мысленно поправилась леди Аркана, обнимая тёплого омегу и слушая его мерное дыхание.

Вот так они и жили в своём маленьком, созданном тяжким трудом, мирке — слабые мужчины-омеги и сильная женщина-альфа.

— Спокойной ночи, Тэй.

— И тебе, Лотта.

Он любил называть её по имени, и леди не спешила запрещать. Ей тоже нравилось считать Тэйку равной себе. Только вот такого, к сожалению, она никогда не сможет себе позволить. Она — министр Аркана, она хозяйка этого дома, она наследница титула главы семьи, как старшая из детей. Леди Лотта должна быть сильной и гордой, но только не сейчас. Сейчас хочется в последний раз коснуться пальцами красивых рогов и провалиться в беспамятство, греясь теплом любимого тела.

8. Утро следующего дня

Тепло — первое, что почувствовала леди Аркана, едва продрав глаза. Это был не жар юных лучей, ворвавшихся в комнату сквозь щели небрежно застланных штор, это было остывающее тепло мятых простыней. Тэйка уже ушёл. Лотта печально улыбнулась, проведя ладонью по пустующему пространству рядом с собой, втянула почти выветрившийся запах раба и откинулась обратно на подушки, сладко потянувшись.

Шаловливые солнечные лучи освещали противоположную стену, бегали по корешкам многочисленных книг в шкафу, скользили по рабочему столу изучая стопки документов, поблёскивали на широких листьях растений в кадках, задевали шелковые простыни просторного ложа. Всё в покоях леди Арканы было так, как и всегда, только корзина с оставшимися сувенирами, да яркий букет от Баку нарушали привычную идиллию. Пора было вставать — это Лотта поняла по еле заметной вибрации браслета, ведь день предстоял долгий. Необходимо было начать подготовку документов на продажу степней и саженцев, утвердить меню на следующие четыре месяца, организовать собственную подготовку на Коургу… Да и визиты к наложникам никто не отменял. Лойко — течный омега наверняка ждёт своей порции любви на сегодня. Его цикл заканчивается, так что Лотта ручалась, что её ласкам не будет предела. И про остальных не следовало забывать.