Поэтому постепенно «Земгор, которому Совет министров вынужден был под давлением Ставки давать все новые и новые деньги, выходил на первый план» [285] . Министр внутренних дел князь Щербатов справедливо отметил в одном из заседаний Совета министров лета 1915 года, что Земский и Городской союзы из организаций экономического плана постепенно эволюционируют в политические. Щербатов говорил: «Из благотворительных начинаний, они превратились в огромные учреждения с самыми разнообразными функциями, во многих случаях чисто государственного характера, и заменяют собой правительственные учреждения. Все это делается захватным путем при покровительстве военных властей, которые ими пользуются и дают огромные средства».

Победой буржуазной оппозиции, впрочем, неизбежной в условиях мировой борьбы, стало образование Особого совещания по обороне государства. В связи с тем что председателем Особого совещания должен был по должности стать военный министр, то оппозиция сделала все, чтобы убрать с этого поста генерала В. А. Сухомлинова, оперируя действительными фактами его упущений по подготовке страны к войне. После присоединения Ставки к борьбе с генералом Сухомлиновым судьба военного министра была решена, и 16 июня управляющим военным министерством был назначен генерал А. А. Поливанов, которого поддерживали и Верховный Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, и А. И. Гучков сотоварищи.

В Особые совещания наряду с высшими чиновниками и военными входили и капиталисты, и общественные деятели, которые с самого начала принялись расширять сферу деятельности буржуазных организаций, пользуясь теперь прикрытием не только Государственной думы, но и работой на оборону в составе Особых совещаний. Именно теперь оппозиция, помимо работы на оборону (заказы от военного ведомства стали поступать в частную промышленность практически с началом войны), приступила к действиям по перехвату управления страной – от хозяйства к общегосударственной власти.

Деятельность либерально настроенных оппозиционеров происходила в период от создания Особого совещания по обороне государства вплоть до Февральской революции. Борьба за дело снабжения и производства в народном хозяйстве страны шла при противодействии чиновничьего аппарата капиталистическим аппетитам. При этом во главе такой борьбы, как правило, стояли военные, отчетливо сознававшие масштабы наживы буржуазии на войне, при этом не стеснявшейся возобновления рывка к политической власти.

27 августа 1915 года, практически одновременно с созданием Особого совещания по обороне государства, было утверждено Положение о военно-промышленных комитетах. При том, что эти комитеты неофициально существовали еще с весны 1915 года. Данные общественные организации имели своей целью помощь стране в производстве вооружения, обмундирования и т.д. для Действующей армии. То есть военно-промышленные комитеты объединяли в своих руках деятельность частной промышленности в отношении работы на войну. Центральный военно-промышленный комитет был создан по инициативе как раз А. И. Гучкова. Впоследствии сеть военно-промышленных комитетов, спрятавших в своих недрах десятки, если не сотни тысяч сынков буржуазии (к концу 1916 года в военно-промышленных комитетах работало около миллиона «земгусаров», в значительном количестве (до 200 000) пригодных для фронта), раскинулась по всей стране.

Главной своей задачей военно-промышленные комитеты ставили организацию «общества» под эгидой либеральной буржуазии. Либералы стремились стать посредником между властью и народом, не желая считаться с тем, что царь как «помазанник Божий» не нуждался в подобном посредничестве. Военно-феодальная монархия, стремившаяся проводить буржуазную модернизацию при минимальных уступках капитализму в политическом отношении, твердо держалась курса на двухступенчатую лестницу между правящим слоем и «третьим сословием». В конце 1916 года оппозиционеры перестанут нуждаться уже и в императоре.

Какова же была реальная деятельность военно-промышленных комитетов по организации и производству вооружения и боеприпасов – именно эти заказы давали громадные сверхприбыли? Так, 27 апреля 1916 года председателю ЦВПК поступил запрос Особого совещания о причинах недопоставок вооружения военно-промышленными комитетами на март месяц, хотя государственные авансы были ими исправно получены в срок. В запросе назывались следующие цифры [286] :

Такая разница между заказами и выполненной продукцией наблюдалась в течение всей войны. Всего же было выполнено не более пятидесяти процентов полученных военно-промышленными комитетами заказов. А общая стоимость заказов составила два-три процента от общей стоимости заказов военного ведомства отечественной промышленности. Советский статистик пишет: «По исчислениям на 1 декабря 1917 года, военно-промышленные комитеты исполнили заказов по артиллерийскому снабжению на 118,9 млн рублей с процентом исполнения в 70 %; по техническому снабжению на 22,9 млн рублей – 51 % исполнения, и по интендантскому управлению на 55,5 млн рублей – 41 % исполнения. Таким образом, в общей сложности военно-промышленные комитеты исполнили заказов на сумму 197,3 млн рублей. Заказов же им было предоставлено всего на 349,5 млн рублей» [287] . Куда делась почти половина общей кредитной суммы?

Кроме того, по некоторым данным, около половины военной продукции, выпущенной предприятиями военно-промышленных комитетов, оказывалось бракованной. В 1916 году масса снарядов не давала разрывов. В отличие от военно-промышленных комитетов Земгор, взявший под свой патронат помощь раненым, поставки одежды и обуви, прочей необходимой «мелочи», действительно делал свое дело. Однако и здесь большая часть сумм, отпускаемых на организацию помощи фронту, все равно выделялась из казны. Так, за годы войны государство выделило Земгору и другим общественным организациям для обеспечения раненых 922 790 000 рублей [288] . Чтобы лишний раз показать степень наживы буржуазных деятелей, самым тесным образом связанных с оппозиционными силами, можно привести данные А. А. Керсновского о стоимости производства снарядов (в рублях):