На тетке был голубой плащ, в пятнах от земли и травы, под плащом рубашка светлая, расстегнутая. Даже кусок груди был виден, по виду как гриб-дождевик, которые у них во дворе росли – круглый и беловато-бежевый. И щека такая же. Волосы растрепанные, рот открыт, из него слюна ниткой тянется. С шеи свисает тонкая цепочка с каким-то кулоном.

– Она живая? – всполошился Димон. Добрый он парень.

– Живая, живая… дышит, – Комар кивнул глазами на грудь: было видно, что она колышется.

– А-а, – протянул Димон. Он не знал, как на это реагировать, только носом засопел.

Димону было лет семь, Сереге чуть больше. Оба в том возрасте, когда прелести спящей под подъездом тетки не интересуют.

– Ух ты, сатрите, пацаны! – Димон заприметил что-то в траве, наклонился и тут же показал остальным свою находку: ключи с брелоком в виде скелета. Такие продавались в киосках, вроде как они сделаны из такого материала, который за день напитывается светом, а потом светится в темноте. – Круть, всегда себе такой хотел!

– Быстро в карман спрячь! – бросил сквозь зубы Комар. – Дебил!

Димон опрометью засунул ключи в карман.

– Я же… я же… я думал шкелета снять…

– Пшлите отсюда! Оба!

Комар быстрым шагом двинулся прочь, а младшие соучастники послушно засеменили за ним.

– Вы бы еще в карманы к ней полезли!.. Тут же все из окон как на ладони…

– Так я же… я же… не красть хотел! Я просто увидел!

– Никому ничего не рассказывай. Ключи спрячь. Подождем, что будет. Если через неделю-другую на нас не выйдут, подумаем, что с этим сделать!..

Серега во все глаза уставился на Комара. Он был такой крутой – руки в карманах, ссутулился немного, набычился, даже говорить стал сквозь губу и смотреть исподлобья. Сразу стало понятно, что он серьезный пацан.

Через две недели Комар сказал мелким:

– Думаю, можно хату проведать…

– Как? – Серега и Димон глянули на него с недоумением.

– Так. Я ухо востро держал, вроде никаких мастеров тетка не вызывала. Хотя, может, провтыкал? Не знаю. В общем, делаем так: приходим, звоним в дверь. Если открывает, говорим: так и сяк, нашли ключи в лифте на полу, не ваши? Ну и отдаем ключи и забываем об этом. Если дверь никто не откроет, то… отпираем дверь, заходим, осматриваемся. Чисто ради интереса – как эти… живут?

– Страшно, – сказал Димон. – Еще поймают.

– Кто-то один будет на стреме стоять. Если баба или мужик ее появятся, знак даст!

– Чего?

– Ну, песни начнет петь или еще что…

– Не-е, я не пойду, – сказал Димон. – Я шкилета сниму, и все.

Комар схватил его за грудки.

– Нет! Пойдут все! И ты, ссыкло, тоже! И скелет останется на ключах, чтоб все было как тогда!

– Не пойду!

Тут Комар ему врезал. Один раз двинул под дых, резко так, как будто в подушку кулаком ударил. Димон взвыл.

– Будешь делать, что я сказал! Потому что ты уже – вор! Ты ключи взял! Думаешь, менты поверят, что тебе шкилет был нужен?

Димон заплакал; его трясло, из носа текло, зубы стучали. Сергей испугался, что Комар и ему так же врежет, но, видимо, вожак не бил без причины, а потому просто продолжил:

– Итак. Вначале Серега пойдет и позвонит в дверь. Если она откроется – отдаст ключи. Если не откроется – попробует открыть. Если удастся открыть дверь – пройдет внутрь. Мы будем стоять внизу и слушать, если дверь открылась – я поднимусь наверх. Этот будет стоять внизу и смотреть, чтоб не появились наши дорогие хозяева. Пошаримся с Серегой пару минут, посмотрим, что там есть, может, что-то захватим на память – и быстро свалим. Отдай ключи Сереге, сопля!

Димон безропотно отдал ключи, даже не заикнувшись о шкилете.

– А почему я-то? – вопрос вырвался непроизвольно, и Сергей тут же испугался, что сейчас ему прилетит.

– Потому что ты выглядишь прилично. Тебе поверят, если что. Что ты ключи просто нашел.

Сергей долго, бесконечно долго стоял на коврике перед дверью и повторял про себя: «Нашел на полу в лифте, хожу по подъезду, спрашиваю, чьи ключи». Комар там, на два пролета ниже, наверное, бесился: чего он тянет кота за яйца?

Нажать на кнопку звонка. Еще раз. Еще раз. Тишина. Полная тишина. Еще раз. Может, ну его? Уйти и все. Отдать ключи Комару…

Сереге казалось, что внутри у него как будто заводится старый «запорожец» – пердит-пердит и не двигается. А все соседи смотрят в окна и смеются, и вот-вот кто-то крикнет: «На автобусе едь, дурак!»

Ну, хватит. Серега достал ключи, долго не мог попасть в замочную скважину, и тут… дверь открылась! На пороге стоял мужик – бледный, заросший щетиной, со ввалившимися щеками. На его тощем теле была белая майка с желтым пятном на пузе и какой-то странный, слишком яркий, красный спортивный костюм.