Шрифт:
– Ну-у? – протянул Сашка. – И чо-о?
– Да, короч, он шел, шел, а потом видит: что-то светится над могилой, как призрак… он, короч, как ломанулся, венок кинул, через ограду полез, на штырь напоролся, кишки наружу, так и висел там до утра…
– Помер?
– Не-е, спасли. Кишки обратно закинули и зашили, как новенького. И объяснили, это над могилами светятся газы, которые из свежих трупов выходят…
– Да ну, что-то я никакого света на кладбище не видел ни разу, – заметил Влад. – Сколько ни бывал.
– Это надо вечером, чтоб было темно…
– Я и вечером бывал…
– Еще скажи, что трупы раскапывал…
– Не раскапывал. Это мама!.. Не ржите! У меня батя пропал… Ну и маме сказала одна бабка, – Влад замялся, – специальная бабка, с Балбесовки, сказала найти могилу с именем, как у бати, и ходить туда, за этой могилой ухаживать. Мама ходит. И я с ней иногда хожу. И ничего там не видел никогда, чтоб светилось.
– Раз ты все время туда ходишь, так, может, и нас сводишь? – предложил Олег. – Не ночью, меня бабка убьет, если я ночевать дома не буду, а вечером, например, часиков в семь?
Влад и сам не понимал, зачем он согласился на это. Ему не очень-то хотелось тащиться вечером на кладбище, которое, вдобавок, было довольно далеко, за городом.
Осень, погода мерзкая. На кладбище – никого, не считая покойников. В кронах деревьев виднелись редкие вороны, изредка скучно каркавшие ни о чем. Ветер трепал траурные ленты на венках как-то вяло и без огонька, будто делал это на отвали, и стоило трем путникам отвернуться, как он тут же прекратил бы выполнять свои прямые обязанности – и на кладбище воцарилось бы полное безмолвие и бездвижие. Влад был уверен, что хорошо знает кладбище – куда свернуть с центральной тропинки, чтобы выйти к той могиле, которую посещала его мать, но, как это всегда бывает, довольно быстро они с мальчишками заблудились. Причем признать это Влад долго не мог, а потому шел вперед уверенно даже тогда, когда совершенно не представлял, куда именно идет. Впрочем, парни быстро поняли, что за Сусанин им достался.
– Ты нас что, специально кругами водишь? – начал Сашка.
– Давай уже к центральной аллее, покружили и хватит, – вклинился Олег. – Я устал тут шататься. Ничего интересного. Никаких свечений, даже ворон не каркнет, ни фига не страшно…
– Сейчас, сей… – начал было Влад, но понял, что свернул куда-то совсем уж не туда: впереди оградки смыкались так плотно, что никак не пройдешь. – Блин, ребят, надо немного назад вернуться…
– Ты заблудился, что ли? – разозлился Сашка.
– Немного. Сейчас назад вернемся. – Влад бестолково закрутился на месте, а потом уверенно ломанулся вперед. – Сейчас чуть-чуть пройдем обратно, а потом…
– Куда обратно? – Олег поймал его за капюшон. – Ты вообще куда чешешь? Мы в той стороне не были еще! Я этого мужика, на памятнике, впервые вижу!
– А ты запоминал? Людей с памятников запоминал? – залепетал Влад. – Серьезно?
– Серьезнее некуда. Мы мимо этого Владимира Павловича… короче, мимо этого носатого с толстой шеей, не шли точно.
– А мимо кого шли? – Влад был почти счастлив, что Олег оказался таким внимательным. – Помнишь?
– Так я тебе и сказал. – Олег смотрел на него исподлобья. – Ты что, так ничего не и понял?
– Чего не понял?
– Чего-чего… Сатанисты мы. Сейчас обряд будем совершать.
– Чего-о?
Сашка прыснул от смеха, но затем, поймав взгляд Олега, сделал максимально серьезное лицо:
– В жертву тебя, Владик, принесем, вот что…
Влад попятился, и тут Олег набросился на него, повалил, а к нему подоспел и Сашка. Секунда, и они уже крепко держали Влада, один – за руки, а другой – за ноги. Все трое хохотали, Влад дергался, но и сам смеялся так, что задыхался.
– Ну что, Сашка, какую часть Влада первой вырежем? Может, почку? Или печень?
– Я глаз хочу! Говорят, он вкусный, если в золе, как картошку, испечь…
Влад понимал, что они шутят, только шутят, но его внезапно до самых глубин нутра пробил огромный, всепоглощающий страх – и он, плохо осознавая, что делает, рванулся с прямо-таки нечеловеческой силой, вскочил на ноги и бросился бежать. Впереди тесно смыкались оградки, но он сумел протиснуться между ними, впрочем, разодрав куртку так, что из нее клочьями вылез синтепон. Он продирался вперед с каким-то остервенением, не соображая, куда он бежит и зачем, а в спину ему орали Сашка и Олег:
– Стой, стой, псих! Мы пошутили! Сто-ой! Ты куда?
Если бы не колено, они его ни за что бы не догнали. Но нога дала о себе знать в самый неподходящий момент, и Влад рухнул рядом с чьей-то могилой, плача, как маленький. Земля была влажная, от нее исходили холод и покой – но ни того ни другого Владу не хотелось.
С кладбища его вывели Олег и Сашка. Влад держался за них обоих, чтобы не упасть. Олег и правда запомнил дорогу, ориентируясь на могильные памятники и имена. У него, оказывается, отличная память. Правда, уже совсем стемнело, пришлось достать фонарик и светить покойникам в лица, как на допросе.