Все произошло мгновенно. Продавщица, словно волшебница, сняла платье с манекена и увлекла Элизу в примерочную. Через несколько минут Элиза вышла, чувствуя себя настоящей принцессой. Голубой шелк мягко облегал ее фигуру, кружева на воротнике и рукавах придавали ей очаровательную хрупкость, а длинная юбка, слегка прикрывающая изящные лодыжки, делала ее походку легкой и парящей.

Рудольф потерял дар речи. Время словно остановилось, когда он увидел Элизу в этом платье. Его сердце забилось чаще, а в груди разлилось незнакомое тепло. Он видел перед собой не просто милую девушку, а воплощение своих самых смелых мечтаний. Голубой цвет платья подчеркивал глубину ее глаз, кружева казались сотканными из лунного света, а вся она выглядела так нежно и беззащитно, что у него возникло непреодолимое желание защитить ее от всех невзгод. В этот момент он понял, что пропал. Эта девушка, стоящая перед ним в голубом платье, заворожила его навсегда.

Вдруг, словно раскат грома разорвал повисшую тишину, словно небеса разверзлись, выплескивая на землю поток ярости. Неожиданно, зеркальная поверхность витрины вдребезги разлетелась на осколки, отражая искаженное лицо Элизы, по которому катилась одинокая слеза. И в этот миг, в этом хаосе из стекла, света и звука, Рудольф понял, что его сердце навсегда покорено этой хрупкой, загадочной девушкой.

— Что случилось? — недоуменно спросил он, делая шаг навстречу Элизе, его голос дрожал от беспокойства.

— Вам плохо?

Суета охватила небольшой магазинчик. Продавщицы засуетились, принося стакан воды и пытаясь убрать осколки. Рудольф не отрывал взгляда от Элизы, пытаясь уловить хоть какой-то намек на причину ее внезапных слез. Но Элиза молчала.

Слезы, словно прорвавшаяся дамба, хлынули по ее щекам, превращаясь в настоящие рыдания. Она тряслась всем телом, не в силах вымолвить ни слова. Рудольф стоял рядом, словно парализованный, не зная, как ей помочь. Он хотел прикоснуться к ней, обнять, утешить, но что-то его останавливало. Он чувствовал, что между ними пролегла невидимая грань, которую он не может переступить.

Наконец, немного успокоившись, Элиза с трудом проговорила:

— Помогите мне… переодеться.

Ее голос был хриплым от слез. Продавщица, молчаливая свидетельница этой сцены, поспешила провести Элизу в заднюю комнату. Рудольф остался ждать, его сердце разрывалось от тревоги.

Когда Элиза вернулась, ее глаза были красными и опухшими, но слезы уже высохли. На ней было ее простое, повседневное платье, которое резко контрастировало с роскошью магазина. Рудольф с тревогой смотрел на нее, в его глазах стоял немой вопрос.

— Боюсь, Рудольф, я не смогу прийти на маскарад, — тихо произнесла Элиза, отвечая на его невысказанный вопрос.

— Ни из-за страха перед герцогиней, ни… ради Вас.

Рудольф открыл рот, чтобы возразить, но Элиза его перебила:

— Это платье… оно мне не по карману, Ваша Светлость.

В ее голосе звучала горечь и безысходность. Она не ждала ответа, она уже приняла решение.

Развернувшись, Элиза вышла из магазина, оставив Рудольфа один на один с его смятением. Она шла по улице, ее фигура терялась в сумеречном свете фонарей. Одна. Пешком, так как и подобает прислуге. А в ее сердце разгоралась обида, смешанная с острой болью от осознания пропасти, которая разделяла ее и принца. Пропасти, которую, казалось, не преодолеть никогда.

Замок Айзенберг проснулся в хаосе. Невидимая рука беспорядка прошлась по его мрачным коридорам, засеяв панику в сердца слуг и добавив щепотку абсурда в и без того напряженную атмосферу. Предстоящий маскарад, который должен был стать апофеозом блеска и роскоши, превращался в фарс еще до своего начала.

Элиза, проснувшись с тяжелым чувством тревоги, поняла, что что-то не так. Из окна своей комнаты она увидела, как принц Рудольф в сопровождении лишь одного слуги поспешно садится на коня и выезжает из замка. Куда он направился в такую рань, оставалось загадкой. Спустившись вниз, Элиза окунулась в атмосферу полного безумия.

Слуги, словно испуганные мыши, носились по замку, сталкиваясь друг с другом и роняя все, что попадалось под руку. Один из лакеев, пытаясь повесить тяжелую хрустальную люстру, умудрился уронить ее прямо на голову садовника, который в этот момент проходил мимо с горшком экзотической пальмы. К счастью, люстра зацепилась за гирлянду, и садовник отделался легким испугом и несколькими царапинами от осколков горшка. Пальма, впрочем, выглядела значительно хуже.

В другом конце зала горничная, пытаясь расставить вазы с цветами, споткнулась о собственные ноги и устроила настоящий цветочный водопад. Благоухание роз и лилий смешалось с запахом пролитой воды и земли, создавая уникальный, но не слишком приятный аромат. Герцогиня, которая пыталась руководить этим хаосом, размахивала веером и выкрикивала приказания, но ее слова тонули в общем шуме и гаме.

На кухне повар, в попытке приготовить экзотическое блюдо по новому рецепту, умудрился поджечь свои пышные усы. Запах горелых волос смешался с ароматами специй и жареного мяса, создавая еще один неповторимый ароматный шедевр. А молодой поваренок, пытаясь спасти шедевр шефа, случайно перепутал соль с сахаром, превратив соус в сладкую карамель.

Элиза, наблюдая за всем этим безумием, чувствовала, как ее терпение иссякает. Вчерашние события и так не давали ей покоя, а сегодняшний хаос просто доводил ее до исступления. Где-то в глубине замка барон фон Келлер громко ругался с герцогом, их голоса доносились до холла, добавляя еще больше тревоги в общую атмосферу. Вскоре барон, красный от гнева, вылетел из замка и поспешно уехал в неизвестном направлении. Что происходит в Айзенберге?