Моей наградой стала свежая волна её возбуждения, охватившая мой язык. Я зарычал в знак поощрения и был удивлён, когда её пронзил второй оргазм. Кэнди выкрикнула моё имя и задрожала у моих губ. Я мог бы пробовать её на вкус весь день, но моя эрекция увеличилась до такой степени, что причиняла боль, а джинсы были на ощупь как наждачная бумага.

«Пара. Претендуй. Пара. Заклейми», — повторилось требование у меня в голове.

Я отпустил её бедра, позволив телу Кэнди упасть на столешницу. Она лежала неподвижно, пытаясь отдышаться.

Я спустил штаны с бёдер и вздохнул с облегчением, когда моя эрекция вырвалась на свободу. Ещё до того, как мои брюки упали на пол, я провёл рукой по своему массивному обхвату. Другой рукой я схватил Кэнди за талию и, перекинув её через стойку, одним сильным толчком насадил на себя по всей длине. Она ощущалась потрясающе.

Кэнди закричала, и её ногти впились в мою кожу. Это только ещё больше раззадорило зверя, и, схватив её за бёдра, я вышел и снова вошёл в неё. Резкое прикосновение кожи к коже, когда я вошёл в неё, заставляя её тугое лоно растянуться и принять меня на всю длину, было музыкой для моих ушей.

— Аспен. Аспен! — крик Кэнди, казалось, доносился за тысячу миль отсюда, взывая к человеческой части меня.

Я не смог бы ответить, даже если бы захотел. Я был оборотнем со стояком? Ничто не могло вывести меня из транса, вызванного вожделением. Кэнди вскрикнула, и её тело прижалось к моей эрекции, когда она преодолела волны удовольствия от своего третьего оргазма. Однако мой зверь устоял, решив убедиться, что ей больше нечего дать, прежде чем уступить моему собственному освобождению.

Её тело пыталось задушить мой член, и моё собственное возбуждение нарастало, несмотря на все мои усилия сдержаться — магма, готовая взорваться. Зарычав, я схватил Кэнди за талию и развернул так, что она отвернулась от меня, прижавшись животом к столешнице. Я прижал её бедра к столешнице и обхватил пальцами её тазовые кости, чтобы защитить их от ушибов о гранит.

Мои толчки были жёсткими и грубыми, граничащими с порочностью; зверь, заявляющий права на пару и показывающий ей глубину необузданной потребности, которую она пробудила во мне. У меня было первобытное желание доказать своей паре, что я способен удовлетворить её. Снова и снова.

— Ах! Аспен.

Дыхание Кэнди было прерывистым.

Была ли она удовлетворена? Испытывала ли она боль? Я слишком далеко зашёл, чтобы разбираться в нюансах человеческого поведения. К счастью, я понял, что она сказала дальше.

— Не останавливайся! — захныкала она. — Пожалуйста, не останавливайся.

Моё тело напряглось от приближающегося оргазма. Я запустил пальцы левой руки во влажные от пота волосы Кэнди и просунул правую руку под неё. Схватив её за волосы, я притянул её к себе спиной. Это было неудобно из-за нашей разницы в росте, но мне удалось наклониться достаточно низко, чтобы прижаться губами к изгибу её шеи.

Я провёл правой рукой вверх по её животу, пока не коснулся груди. Кэнди выгнула спину, прижавшись грудью к моей руке, и всхлипнула, достигнув оргазма. Её тело трепетало в моих объятиях и сжималось вокруг моей эрекции, доводя меня до крайности и погружая в пучину экстаза.

Дёрнув её голову в сторону, чтобы обеспечить себе лучший доступ, я вонзил клыки в гладкую кожу её шеи, заявляя о своей любви к ней.

Кэнди

К тому времени, как Аспен отпустил меня, моё тело превратилось в лужицу опьянённой любовью слизи. Прохладная гранитная столешница приятно касалась моей разгоряченной кожи. Мне хотелось перевернуться и посмотреть на Аспена, но я была совершенно уверена, что мои мышцы испустили дух и отправились в загробную жизнь.

— Аспен, твои яйца касаются столешницы! — поперхнулся Фрост. — Я больше никогда не буду есть ничего, что касается стола. Забудь об этом! Давай просто сожжём его. Пока мы этим занимаемся, может быть, нам удастся выкинуть из моей головы образ твоей волосатой задницы, которая собирается разнести город в пух и прах. Теперь, когда ты немного пришёл в себя и я могу быть уверен, что ты случайно не съешь нашу пару, причём не в хорошем смысле этого слова, я собираюсь прогуляться, чтобы проветрить голову.

Фрост подмигнул мне, когда на мгновение появился в поле моего зрения, направляясь к двери. Я попыталась рассмеяться над драматизмом Фроста, но вышло лишь тихое фырканье. Моё тело было слишком измучено, чтобы даже по-настоящему рассмеяться.

Невероятное сумасшествие Фроста вывело Аспена из транса, в котором он, казалось, застрял. Мой пара-гигант осторожно поднял меня со стола и прижал к своей груди. Сквозь тяжёлые веки я сонно улыбнулась ему. Вместо того чтобы улыбнуться в ответ, он сжал челюсти, и вокруг его глаз появились жесткие морщинки, когда он увидел мой усталый вид.