— Ну, хорошо, вы попробуйте, а мы пока перекурим, — сказал Иван Антонович, доставая свои папиросы «Казбек».

* * *

Участникам испытаний, как и в прошлый раз, пришлось надеть каски и спуститься в укрытие. Когда граната ударила в валун, зоркому Николаю показалось, что из места удара вылетели какие-то брызги, и больше ничего…

— А камень-то растет! — неожиданно крикнул пожилой красноармеец из состава охраны. — Свят! Свят! — и он перекрестился.

Николаю тоже показалось, что валун как бы надувается. А затем грохнуло так, что у всех заложило уши. Валун, высотой с взрослого мужчину, разлетелся во все стороны, а над головами (благо, все были в укрытии) прошелестела ударная волна. А затем сверху посыпались камни, один из которых сильно ударил перекрестившегося красноармейца по каске так, что его оглушило. — Слава Богу, что вспомнил Всевышнего! — пробормотал красноармеец, — иначе бы убило насмерть. Над опустевшим местом, где ранее лежал валун, поднималась огромная туча пыли.

— Ура, ура! — закричал Николай, а более серьезный Иван Антонович просто поднял большой палец.

— Да, знатно грохнуло! — прокомментировал начальник полигона.

— Сработала, сработала водичка! — не унимался Николай, но кроме Ивана Антоновича его никто не понял, подумав, что он перевозбудился.

— Нужно повторить опыт, — предложил Иван Антонович, чтобы понимать, что это система, а не единичный случай.

Второй выстрел, точно так же разрушил следующий валун, от которого остались только камни, туча пыли, и, конечно, грохот.

— Ну, братцы, — сказал начальник полигона, — еще несколько выстрелов, и у меня не останется целей, и вы мне весь полигон замусорите камнями.

— Да, нужно заканчивать с этим безобразием, — подвел итог Иван Антонович, — пошли докладывать начальству.

Геннадий Васильевич внимательно выслушал Ивана Антоновича, который четко все доложил, без каких-либо междометий и размахивания руками, что Николаю было бы трудно сделать. (Он бы, наверняка, стал показывать, как разлетались осколки, поясняя выражениями типа «ба-бах» и т.д.) Затем начальник поздравил Николая и докладчика с успехом, и отправил Ивана Васильевича сделать фотографии оставшихся валунов и «каменного побоища».

Ивану Антоновичу было поручено готовить предварительный отчет, сам начальник начал звонить в наркомат, а Николай отправился к Гале, чтобы внести нужные коррекции в чертежи. Сделать это им не удалось, так как наступил конец рабочего дня, и нужно было освобождать помещение для сдачи под охрану.

* * *

Вечером, возбужденный полученным успехом Николай, никак не мог уснуть. Ему опять вспомнился Сайрес Смит, который уверял, что вода является неиссякаемым источником энергии, но как он хотел использовать эту энергию, Николай никак вспомнить не мог. Бросив эту попытку, он стал размышлять — как использовать полученный сегодня результат в больших, уже морских, масштабах. Ему не терпелось похвастаться полученным успехом и лучше всего его, конечно же, понял бы капитан Неустроев, но он даже не пытался вызвать его, хотя капитан неожиданно отозвался.

— Привет, Исаев, чего это ты размечтался? — послышался прямо в разуме Николая голос капитана.

— Ой, товарищ капитан, здравия желаю! Мы тут создали такой снаряд на базе вашего, кумулятивного, с добавлением водички, и получили ошеломительные результаты. И Николай, не в силах удержаться, начал рассказывать о своей конструкции.

— Постой, постой, я все вижу, остановись. Ты, Исаев, опередил свое время и даже наше, у нас нет такого снаряда. Ну, ты голова, парень, и я тебя от души поздравляю. Но я же чувствую, что ты чем-то еще озадачен, и не можешь успокоиться.

— Да, товарищ капитан, я сейчас пытаюсь вспомнить, как инженер Сайрес Смит хотел использовать воду в качестве источника энергии, но никак не могу вспомнить. А я бы хотел заняться этим вопросом.

— Кто, кто? Сайрес Смит, этот негодяй, инженер с острова?

— Да что же он вам такого плохого сделал, товарищ капитан, что вы его так ругаете?

— А вот за это и ругаю! За то, что надумал использовать воду. Я тебе напомню, что все народы мира, начиная с языческих времен, и во всех религиях обожествляли воду и трепетно относились к ней. У древних славян был бог воды Водяник. Или, по-другому, Ящер, как его называют в былине о Садко. Или вспомни — святая вода, водосвятие.

— Да это же все поповские истины, а я комсомолец, мне это не нужно.

— Сам ты поповский, Исаев. Твой комсомол существует только 20 с лишним лет. Да, это важная и нужная политическая партия, но все партии со временем теряют свое значение, как и империи, которые разваливаются. Возьми хотя бы Римскую Империю, а вода является вечной, она — источник жизни, вместе с воздухом и солнечным светом. А Жюль Верн через твоего любезного Сайреса Смита надумал подвергать воду электролизу, чтобы получать водород и кислород, которые потом использовать в качестве топлива. Да, очень заманчивая картина — не нужно добывать полезные ископаемые, а просто черпать водичку. Но нужно понять, что запасы воды на нашей планете, действительно, большие, но не безграничные. Общий запас воды на планете составляет 1,4 миллиарда кубических километров, а пресной всего 2,5%, включая лед и снег полярных областей. Если воду использовать, то со временем уровень мирового океана начнет уменьшаться, а это приведет к уменьшению осадков, и начнется цепная реакция. Мы, Исаев, точно знаем, что цивилизация на Марсе погибла именно из-за этого. Марсиане начали использовать воду, даже построили специальные каналы, чтобы вода сама поступала к местам назначения, и в результате получили крах. Ты осознаешь это, Исаев?

— Да, товарищ капитан, — подумав, ответил Николай.

— Так вот, — продолжил капитан, — я тебе, как своему другу, сообщаю, что я являюсь членом Ордена Водопоклонников, и, узнав, что ты намерен пойти по такому неверному пути, должен принять меры, а они у нас обычно очень строгие. Я сейчас свяжусь со своими коллегами, мы обсудим эту ситуацию, и я сообщу тебе наше решение. Ожидай!

— «Господи, что же это такое?» — подумал Николай, — «какие еще меры, я же пока ничего не сделал, только подумал, даже про электролиз не помнил».