Шрифт:
Переводит на меня рассеянный взгляд.
– Я - Вера. Мама девочек.
– Здравствуйте, - трясутся её губы.
– Я.... готовила ужин. А Ира упала... Извините....
Киваю.
Я узнаю в ней.... себя десятилетней давности. И мне ее становится так жаль, что хоть рыдай!
– Да, она может. Я Вас не виню.
Встряхивает рукой и перехватывает плачущего мальчишку на другую руку.
– Я больше не могу, - тихо воет она, прижимаясь лицом к комбинезончику малыша.
– Так... Дай-ка мне его, - решительно вытягиваю у нее из рук.
Поднимаю перед собой. Месяцев девять ему.
– Ты его когда поила последний раз?
– Я н-н-н-не помню....
– Есть водичка с собой?
Отрицательно качает головой.
– Мирон! Водичку.
Достает из рюкзака новую бутылочку детской воды с поилкой.
Открываю, пою ребенка. Успокаивается. Дети всегда чувствуют, когда у мамы истерика и добавляют перцу.
Спрятав лицо в ладони, Нина беззвучно рыдает.
Державин ведёт Иринку.
– Контга, пгивет!
– несётся ей навстречу Мирон.
– Хе-хе-хе.... Ждорова!
– радуется встрече Иринка.
– Мама!
Срывается с места ко мне. Запинается и...
– Ира!!
– ахаю я.
Но Державин крепко ловит ее за шкирку.
– Здравствуйте, Степан Дмитриевич, - подхожу к нему.
– Ну что там у нас?
– Закрытый, без смещёния, жить будет!
– с энтузиазмом.
– СлаватебеГосподи...
– выдыхаю я.
– У меня к вам просьба. Зафиксируйте, пожалуйста. И подайте информацию в опеку.
Поднимает удивленно брови.
– У нас суд по определению места жительства девочек. Против меня много ваших "травмо"- аргументов. Хочу уравнять счёт.
– Без проблем. Пойдем гипс накладывать, - уводит Иринку.
– А можно посмот'геть?
– просится Мирон.
– Вперед! Помогать будешь, - забирает Державин обоих детей.
– Вера, не надо пожалуйста.... Меня Толя убьет.
– Не убьет, не бойся, - сажусь рядом с ней.
– Поорет.... Но ты близко к сердцу не принимай. Он все равно найдет за что орать и унижать. Это надо воспринимать как плохую погоду, иначе чокнешься.
Стёпа спит у меня на руках.
– А вообще.... Я вот когда развелась с ним, все думала потом ночами... В какой момент после рождения Алины надо было бежать от него? И как это грамотно надо было делать?...
– Мне некуда бежать....
– бормочет.
– Бежать так, чтобы вр-р-р-резать ему побольнее по яйцам. Но все не решалась. Сначала - бежать, потом - врезать. Но я придумывала тысячу планов потом, как это можно было сделать. Некоторые были просто шикарные! Но после драки кулаками то не помашешь.
– Я тоже иногда придумываю, - признается она шепотом.
– Очень хочется мне сейчас всё-таки махнуть кулаком. И помочь тебе.
– Нет... Вы что, Вера. У меня ни работы, ни образования, ни дома и Степочка на руках.
– И карту забрал с детскими, да?
Кивает.
– И за каждую копейку просит отчитаться. Для порядка.
Вздох....
– Короче, слушай, Нина. Во-первых, перед тем, как подать на развод, надо зафиксировать суммы на его счетах. Они там есть. Это сделают юристы. И эти деньги поделятся после развода. Я вот не знала этого.... Не претендовала. Во-вторых, Анатолий будет обязан снять для тебя с ребенком квартиру при разводе. Алименты платить не только ему, но и тебе ещё! Плюс детские. Устроишь сына в ясли.
– Нас не разведут до года....
– Это не важно. Ты можешь подать на алименты и в браке. Вот эти дорогие серьги и кольцо он дарил тебе на свадьбу.
– Да....
– А цепочку с кулоном на рождение Стёпы.
– Да!
– удивлённо.
Боже, дежавю за дежавю!
– Как можно быстрее "потеряй". Он все отнимет, как только ты заикнешься про развод. А здесь, учитывая камни тысяч триста. Не лишние будут, поверь!
Для него важно,чтобы все думали, что он одевает свою жену в дорогие драгоценности. Чтобы понтоваться перед людьми. Но считать это своим... очень опрометчиво!
– Потеряй вообще все, что можно отобрать.
– Как же я их потеряю?!
– трогает кольцо.
– Иди в больницу на флюорографию. Потом скажи, оставила нечаянно там. Побежала забирать, а уже ничего нет. Орать будет, унижать будет, угрожать будет... Плевать вообще! Он не тронет. Особенно сейчас, когда впереди суд. Схавает!
– Он не поверит. Он будет искать в моих вещах и найдет!
– Отдай надёжному человеку. А карту свою с детскими.... Просто укради у него! Это твоя карта!