Шрифт:
От резкого пробуждения Бориса СтрельБа чуть не прикусила свой мокрый шершавыф язык: она облизывала его лицо, пытаясь разбудить.
— Уйди, собака! — оттолкнул её Борис и вытер лицо.
— Какая я вам собака? Я кибер-спутник, могу перевоплотиться в птицу, орла например, — обиженно сказала она и почесала задней лапой за ухом.
— Ладно, ладно, не надо в орла… Что, уже утро?
— Да, уже скоро, просто ты так стонал, что мог перебудить весь лагерь, вот я решила, что тебе плохой сон снится, и разбудила.
— СтрельБа… А ты не чувствуешь, что с тобой кто-то пытается связаться?
— Что-то улавливаю, но как беспокойство, на уровне волн. А что, может Быстров пытается установить связь?
— Может и Быстров, — протянул Борис, — а может и нет. Пока неясно. Ладно, я встаю, теперь не засну уже.
Покончив с беспокойством, Борис оделся, и в несколько прыжков поднялся на поваленный ствол. Лес, ещё недавно закрывавший вид своими стволами и кустами, лежал руинами в лёгкой дымке тумана. Светало, и до горизонта простирался покой и тишина. Борис всматривался в даль, пытаясь угадать, что ждёт их там, впереди, но в ответ из-за горизонта только медленно поднимался диск далёкой звезды, такой же, как Солнце.
9. Би
Отойдя поодаль от лагеря, Борис наткнулся на небольшой ручей, умылся и вернулся обратно. Здесь уже кипела жизнь: Федя, как заправский кулинар, сварил на костре завтрак, а СтрельБа таскала ему ветки для огня, Лев налаживал арбалеты. Заинтересовавшись ручьём, пара орфеян направилась к нему, а Мира стояла в задумчивости у кокона Шира.
— Ну как он? — спросил Борис, подойдя ближе.
— Понятно, что он как то преображает свою биологию, но сам процесс, конечно, интересно бы исследовать.
— Да, для биолога это очень интересный материал, как иные виды подходят к борьбе с болезнями и травмами. Надо с ними больше контактировать в этом направлении. А тебе самой как спалось?
— Знаешь, снилось что-то очень неспокойное, но не могу ничего вспомнить, а ты как?
— Тоже чую неладное, надо быть настороже.
— Это правда. Пойду-ка умоюсь, и Феде надо помочь, он молодец, ведёт наш быт и не теряется.
Борис подумал, как хорошо, что такая команда подобралась, каждый со знанием дела, все дружелюбные. Завтрак прошел в обсуждении вчерашних событий, немало комментариев перепало и в адрес Шира. Всем было интересно, как он там внутри себя восстанавливает. Как только посуда была вымыта и уложена, Лев пригласил всех к импровизированному тиру. Он раздал арбалеты и стрелы, объяснил принцип действия, показал, как целиться и стрелять. Гир и Фея справлялись лучше всех, на Орфее пользовались похожей конструкцией спортивного оружия, а соревнования на лучшего стрелка были весьма популярны. Последний выстрел Фея сделала в полёте с кувырком, а Гир ей апплодировал. Было ясно, что эта парочка вне конкуренции.
Лев тоже легко поразил свои цели, а сложнее всех пришлось Феде и Мире: то им не удавалось зарядить стрелы, то прицеливание и отдача вызывали трудности. Для Бориса стрельба тоже была в диковинку, и он тоже не слишком преуспел в этом деле. Лев успокоил неудачников:
— Главное, что у нас есть стрелы, а вы будете на подхвате, потом потренируетесь.
Федя предложил орфеянам поохотиться, так как запас консервов подходил к концу и нужна была свежая пища. Хотя в наличии не было анализаторов, чтобы проверить, безопасно ли питаться местной фауной, приходилось рисковать и доверяться древним инстинктам. "Главное — термообработка", — думал он про себя, так говорилось в справочниках. Крылатые охотники улетели, взяв запас стрел, а остальные продолжили тренировки под руководством Льва. Только продолжались они недолго: из лесу с громким лаем выбежала СтрельБа и, подбежав ближе, выпалила:
— Нашла! Идём скорее, это надо увидеть!
Все помчались за ней, перемахивая через стволы, и пролезая под ними. В двух километрах, через полчаса ходу, под стволом в углублении, выложенном из листьев и мха, лежал младенец. Светленький, шестимесячный малыш человеческого вида, по всем признакам мальчик. Все обомлели от увиденного. Здесь, в лесной чаще, среди поваленных деревьев, младенец явился как чудо. Мира осторожно взяла его на руки:
— Он тёплый, совсем как наши детки. Что будем делать?
— Несем его в лагерь, не оставлять же его здесь, — сказал Борис.
— Погоди, тут же точно есть его родители, возможно, люди, — возразил Федя.
— Пожалуй, да. Но мне кажется, что планета с нами так играет. СтрельБа, обнюхай всё кругом, может найдутся признаки других людей.
Собака исчезла в кустах, а пока все умилённо смотрели на такого беспомощного младенца, он совершенно естественно перебирал ножками тянулся ручками к блестящим застежкам комбинезона Миры, и что-то агукал. Вернулась СтрельБа.
— Никого нет, ни запаха, ни следов. Вот здесь, где младенец, есть, а вокруг ничего. Как с неба свалился.
— Ладно, возвращаемся. Если они будут искать, я думаю, мы услышим. Лагерь не так далеко.
К тому времени Гир и Фея принесли свои трофеи — пару птиц, очень похожих на гусей, но с орлиными клювами. Федя принялся их ощипывать и потрошить. Женщины возились с младенцем: Фея укрыла его своим одеялом, Мира искала среди продуктов что-то наиболее легкоусвояемое, мужская часть просто глазела на эту милую возню.