Сквозь гул турбин и шум волн прорвался высокий противный вой. По правой носовой раковине от «Цесаревича» взметнулся столб всплеска. Слева вздыбился фонтан подводного взрыва снаряда.

— Пристрелка. С большим разбросом, — бросил флагманский артиллерист. — Господа, я на центральный пост.

— С Богом, Андрей Трофимович. Ни пуха, ни пера.

Через полминуты лег второй полузалп. Уже по курсу эскадры. Явно пристрелку вел один линкор. Только непонятно одно, неужели они пытались пристреливаться по засветкам всплесков на радарах?

— Все командиры подтвердили прием, — напомнил старший офицер линкора. Кап два Тихомиров держался хорошо, только губы сжаты в узкую полоску и костяшки левого кулака побелели.

— Команда по эскадре: поворот «Все вдруг»!

После этих слов, с мостика ушли в небо желтые ракеты. По внутриэскадренной связи полетели приказы. Заработали семафором прожектора.

Молчанов взял трубку телефона и нажал кнопку соединения с машинным отделением.

— Полный вперед! Право руля!

Следом командир линкора вызвал Центральный пост.

— Господа, прошу не спать. После выравнивания курса огонь по второй засветке.

Могучий линкор, закованный в броню рыцарь лег в циркуляцию. Одновременно машинные техники открыли форсунки котлов на максимум. Взвыли вентиляторы, засасывая воздух в топки. Массивные башни пришли в движение. Орудия зашевелились.

— Разрешите дать прогревающий залп полузарядами, — запросил по телефону старший артиллерист.

— Разрешаю, — коротко бросил Молчанов.

Только затем повернулся к адмиралу. Макаров коротко кивнул в ответ. Командир на корабле царь и второй после Бога. Ему решать, как вести бой.

Противник так же вел беспокоящий огонь. Дистанция великовата для уверенного поражения по наведению с радиодальномера. Несмотря на ночь и вздымающиеся между кораблей высоченные водяные столбы, русские организованно перестроились.

Первый залп флагмана ударил по ушам. Адмирал болезненно поморщился. Это всегда неожиданно. Вспышка холостых выстрелов на миг осветила пространство по левому борту.

Сейчас в башнях и погребах гудели элеваторы, поднимали из забронированных отсеков снаряды и цилиндры пороховых полузарядов. Люди работали спокойно, как на учениях. Не первый бой совсем недавно новейшего корабля. Поршни досылателей вогнали заряды в каморы, электромоторы плавно повернули затворы, замки лязгнули.

На центральном посту баллистические вычислители пережевывали цифры курса, скорости, пеленга и дистанции до противника, автоматически вводились поправки на температуру воздуха, ветер, в башни ушли градусы и секунды углов.

Грохот орудий. Торжествующий рев стальных чудовищ. Флагманский артиллерист решил не пытаться пристреляться, а сразу дал полный залп надеясь на электромеханику вычислителей и радиолучи дальномеров.

Почти одновременно за кормой вспухли облака пороховых газов из башен старых линкоров. Южнее били пятнадцатидюймовки французских линкоров.

— Дистанция великовата. Янки не выдержали, а я тоже, — заметил Макаров.

Время адмирала прошло. Теперь все зависело от командиров кораблей и соединений, от слаженной работы экипажей, да еще от удачи и благоволения Высших Сил. Командующий мог себе позволить отстраненно наблюдать за боем, да еще озадачивать свой штаб и флагманских специалистов расчетом вариантов. Последнее Вадим Степанович практиковал редко. Люди не машины, они надежнее, но тоже не могут работать без передыха.

— Отработайте поворот «все вдруг». Три румба влево.

Вице-адмирал решил идти на сближение. У него и выхода не было. Линкоры Жансуля перли прямо на американцев, пользуясь уникальным расположением своих башен. Только эти корабли могли задействовать все орудия в залпе прямо по курсу.

Пока бой шел без видимого результата. Против пяти американских линкоров пять русских и французов. Командиры боевой части гальванеров докладывали о тусклых засветках всплесков вокруг вражеских кораблей, но подтвердить не получалось. Горизонт скрывала темнота. Только с верхотуры директоров и постов наблюдателей отмечались вспышки вражеских выстрелов, по этим пеленгам корректировали углы наведения. Противник пристрелялся, залпы уже кучно ложились вокруг русского флагмана и французов. Безрезультатно, однако, осколки от близких взрывов уже добавили отметин на бортах «Цесаревича».

— Стоит еще довернуть. Как думаете, Николай Адамович?

— Я думаю, пора бы уже включится в потеху легким французам, — контр-адмирал Милевский так же курил на крыле мостика.

— Борис Андреевич, — Макаров обратился к командиру тяжелой дивизии, — давайте командуйте вашей тройке на сближение и решительный бой. У старичков палубы слабые. Боюсь, как бы не вышло как тогда с «Бородино». Помните первый бой у Фарер?

Вилькицкий согласно кивнул. Ему еще требовалось сверить курс с прокладкой, чтоб держать открытыми углы всех башен.