В последнем Дикарь нисколько не сомневался, а после инцидента с ирритатором так вообще был уверен: всех их вскорости ждет участь грила-торговца, окончившего свои дни в клыкастой пасти хищного ящера.

И он шел и шел, все дальше и дальше от этого страшного места, иногда переходил на бег, а когда уставал, то снова шел, но ни разу не присел отдохнуть. Когда же выбился из сил, то просто упал на траву лицом вниз и так пролежал несколько часов подряд, толи во сне, толи в бреду.

Когда очнулся, в голову вдруг пришла мысль, что он теперь дезертир, поскольку оставил боевой пост без приказа своего коммандера.

«Капрал Пиин! — сказал он сам себе, поднявшись с травы и встав по стойке „смирно“. — Ты должен немедленно вернуться к месту боевого дежурства, чтобы получить распоряжения коммандера Свахта!»

Но уже следующая мысль была о том, что никакого коммандера Свахта уже нет, что коммандер Свахт исчез вместе со всем караваном, а если уж быть совсем точным, то исчез сам Дикарь. Исчез вместе с осколками нескольких фургонов, остатками трупов и еще кучкой несчастных, которым вскоре тоже предстояло стать трупами.

А еще Дикарь успел заметить странную вещь, хотя правильнее было бы назвать ее страшной… Так вот, он собственными глазами видел, как труп одного из торговцев — это был неандер, одетый в пестрый национальный костюм восточных горцев, вдруг поднялся из лужи крови, густо залившей землю вокруг. Невидимый небесный топор отсек у него наискось половину черепа, вместе с левым глазом, левым ухом и левой скулой. Зацепил и часть плеча, отчего одна левая рука у него теперь безжизненно болталась на последних нитках прочного рукава и остатках сухожилий. По всем правилам этот неандер должен был быть мертвым, в крайнем случае — умирающим, и уж тем более он никак не мог подняться и ходить, удивленно оглядывая местность единственным глазом.

Возможно, и эта картина как-то повлияла на то, чтобы Дикарь убежал отсюда. Почти наверняка. Никогда раньше он не видел, чтобы мертвые оживали. Он неоднократно и сам делал других мертвыми, знал все тонкости этого процесса, но того, чтобы он, этот процесс, вдруг пошел в обратном направлении… Нет, такого еще не бывало!

Как бы то ни было, а Дикарь решил не возвращаться. Нечего ему было там делать, некого больше было охранять и некем было командовать — подчиненные ему трое солдат остались теперь где-то там, в прежнем мире, а ему же теперь предстояло познавать этот мир, чужой и опасный…

Он вдруг совершенно отчетливо понял: он находится в другом мире. Все, что было ему хорошо знакомо: люди, города, обычаи, традиции, даже звери и растения вокруг — все это ушло безвозвратно и больше никогда не вернется. И чтобы выжить в этом новом, неизведанном и очень чуждом мире следовало его тщательно изучить. Изучить, понять и стать его частью…

И капрал Крас Пиин по прозвищу Дикарь немедленно приступил к выполнению своего плана. Он отправился куда глаза глядят, а глядели они в тот момент просто вперед, а ноги сами несли его подальше от того места, где оживали трупы, а живых пожирали чудовища.

Ему повезло — самого его никто не сожрал и не растерзал, и он живым добрался до города Вирстука, где устроился помощником в небольшое фермерское хозяйство к фермеру Баазу. Он таскал корм и убирал за местными животными, а среди коров, овец и прочей привычной ему живности с немалым удивлением обнаружил и ящеров. Они были не такие крупные, как тот ирритатор, и не такие страшные, но все-таки это были ящеры, и в первый момент он немного опешил.

— Вы на своей ферме разводите чудовищ? — удивленно спросил он у фермера Бааза.

Тот не менее удивленно заглянул в загон, осмотрелся и покосился на Дикаря с подозрением.

— О каких чудовищах ты говоришь? Это орнитомимусы, идиот! Ты что — орнитомимусов никогда не видел?

Так Дикарь узнал, что в этом мире помимо диких ящеров существуют еще и домашние, вполне себе миролюбивые и приспособленные к жизни среди сапиенсов.

Долго на ферме он не продержался. Однажды на нее напали грабители и хотели увести весь скот, но Дикарь попытался им объяснить, что животные принадлежат фермеру Баазу, и тот им не разрешает их забирать. Сам фермер Бааз в этот момент стоял, прижавшись спиной к стене сарая, закрывая руками свою рябую жену и четверых детей, мал-мала меньше. Ему в живот упиралось острие бандитского кинжала. У самого Дикаря перед горлом маячило лезвие меча, рукоять которого показалась ему не очень удобной для боя с другим мечником. С такой рукоятью удобно рубить голову кому-то безоружному, но сражение против другого холодного оружия легко могло бы закончиться потерей руки.

Фермер Бааз зашипел на него, чтобы он не злил грабителей, но Дикарь все рассудило по-своему. И сделал по-своему — так, как умел решать подобные проблемы капрал Крас Пиин. Резким движением он убрал свое тело от лезвия меча, перехватил руку с оружием за запястье, шагнул бойцу за спину и моментально перерезал ему горло его же оружием. Сразу вырвал у него из пальцев меч, толкнул брыкающееся тело в кучу навоза на полу и быстро убил ближайших к нему двоих грабителей. Их предводителю он просто свернул шею. Оставался еще один — тот самый, что держал кинжал у живота фермера Бааза.