– Я все уже сказал. Не получил, правда, должного ответа, но уверен, что со времен мы это изменим. Пообедаем, Селина? Или погуляем?

– Что?

– Ты вышла на обед, разве нет? Или хотела погулять? Погода сегодня прекрасная, солнце еще немного греет, - и де Фоссе поднял голову, прикрыв глаза и подставляя лицо солнечным лучам, из-за которых по его волосам пробегали иссиня-черные блики. Из-за которых он, вообще, выглядел слишком довольным. Не дождавшись моего ответа, он снова спросил:

– Или давай совместим? Погуляем и выпьем где-нибудь чая?

– Где мы погуляем?

– Благо, Авьена большая. У тебя есть любимые места? И, то есть, насчет чая возражений нет?
– он явно забавлялся, видя мою реакцию.

– У меня множество возражений, господин де Фоссе.

– Давай ты расскажешь мне о них по дороге?
– и глава Тайного сыска бесцеремонно подхватил меня под руку. Это может сойти за похищение средь бела дня?

– Куда вы меня ведете, господин де Фоссе?
– я попыталась вырвать руку, но не преуспела в этом деле.

– Успокойся, Селина, мы просто проведем с тобой часок-другой вместе, разве ты этого не хочешь? И называй меня Себастьяном, это мое имя.

Я пыталась испепелить его взглядом, но он смотрел только вперед, на дорогу. Краем глаз я видела, как люди, шедшие нам навстречу, сами того не понимая, расступаются перед де Фоссе. Конечно, столько уверенности и силы! И всем все равно, что на привези у него сопротивляющаяся девушка. Хорошо, я немного преувеличивала - вовсе не сопротивляющаяся. Я просто шла рядом, какой-то задней мыслью осознавая, что ощущать боком исходящее от него тепло и слышать мятный запах его магии довольно приятно.

– С чего вдруг я должна этого хотеть, господин де Фоссе?

– Потому что, если бы ты не хотела, уже давно ушла бы, - он резко остановился. Правда была на его стороне - моя рука сама спокойно лежала на сгибе мужского локтя, и де Фоссе совсем меня не удерживал.
– И я же сказал - Себастьян.

– Я не собираюсь звать вас по имени, это совсем не…

Де Фоссе наклонился, заставляя меня замолчать. Казалось, еще немного, и он коснется моих губ. Я прикрыла глаза в ожидании. Сейчас я себе не стала врать, мне хотелось ощутить его поцелуй, понять, что же я почувствую, но вместо губ он легко коснулся моей щеки и шепнул в ухо:

– Просто Себастьян, пожалуйста.

Я промолчала, всматриваясь в его яркие зеленые глаза. Неужели он правда может мне нравится? Этот странный мужчина. Себастьян. Да у меня язык не повернется назвать его по имени.

– А как вас зовут друзья? Или родители?

– Мои родители давно умерли, а друзья порой осмеливаются называть меня Себом.

– Себастьян вам идет больше, - заметила, получив на это легкую улыбку. Спросить же про смерть родителей я не осмелилась, может, когда-нибудь в другой раз.

– Так что с местом, Селина? Где ты любишь гулять? Должен признаться, что я не слишком много провожу времени вне стен департаментов, так что мало знаю о светской жизни Авьены.

– Я, вообще-то, тоже, - кивнула, но тут же добавила: - не в том смысле, что я тоже провожу время в департаментах - я о так называемой светской жизни. Если я не в Обществе или библиотеке, а гуляю, то по торговым районам или в парках. В ресторации и выставки меня вытаскивает только Моди. Я хотела сказать - Мадлен де Эмери.

– Полагаю, подруга, с которой я видел тебя в «Горгонзоле».

Кивнула и лукаво заметила:

– А я недавно встретила вашего друга - Тобиаса, так он назвался. Де Фоссе удивленно приподнял брови, и я пояснила:

– На выставке Дометро Крисфира в «Искусстве есть», если вы слышали, ведь вас там не было.

– Вот как, Тобиас ничего мне об этом не говорил.

– Вполне понятно, ведь это была короткая, ничего не значащая встреча.

– Так ты хотела меня увидеть?

– Простите?

– Ты сказала: «ведь вас там не было». Прозвучало, как укор.

– Вовсе не… - я прикусила губу, и не стала снова отнекиваться.
– Я хотела с вами поговорить. О том, что вы стали анонимным меценатом. И поблагодарить. Вот и все.

– Надеюсь, что не все, - обронил он тихо, однако, я прекрасно расслышала его слова.

Минуты две мы шли в полном молчании, свернув на тихую улочку с Приаллейного проспекта. Легкий ветер играл с волосами, и мне то и дело приходилось поправлять пряди, лезшие в лицо. Если бы одна моя рука не была занята, я справилась с этим лучше, но убирать ладонь с локтя де Фоссе мне не хотелось. Казалось, что прохожие постоянно бросают на нас взгляды, но скорее это была игра моего взбудораженного воображения - так сильно я не могла поверить, что иду рядом с главой Тайного сыска по городу, мы просто разговариваем, в лицо светит солнце, и внутри поселилось от этого удивительное спокойствие, словно мы делаем это постоянно, словно так и надо, и так может быть всегда. Волшебство, что создало наше молчание, разрушили его слова: