Черт знает из чего были сделаны эти иголки, но внешнюю броню крейсера они прошили, будто та не прочнее вишневого желе из тюбика. На мостик пришлось не менее десяти мелких пробоин, засвистел уходящий через них воздух, замерцало и вырубилось освещение, погасли приборы управления и экраны.

— Нам конец! — заверещал Том.

— Переключитесь на резервные системы, нам надо восстановить управление, пока нас не порвали!

— Медика на мостик! Медика на мостик! У нас тут раненый!

Я бы мог помочь экипажу с устранением неполадок, но у них своя инженерная бригада имелась, которая с перебитыми кабелями и дырами в обшивке не хуже моего справится. У меня же были таланты, которыми больше никто не обладал. Я включил налобный фонарь скафандра. Его луч заметался по раскуроченному мостику.

— У кого ранение? Кому помочь?

— Сюда! К навигаторскому посту! — Я заметил взметнувшуюся в луче руку.

— Бегу! Держитесь! — И рванул туда через хаос мечущихся людей.

Выбор я сделал верный: корабельный госпиталь да и стационар на планете помочь женщине-офицеру были не в силах. Игла пробила ей грудь навылет, зацепив сердце и легкие. Через забрало шлема раненой я видел розовую пену и струйки крови на ее губах.

— Быстро! Надо положить ее на пол! — Я снял женщину с коленей ее коллеги.

Женщину начали бить конвульсии, и мне пришлось с силой придавить ее к палубе. Ну давай, дар, работай!

— Как?! Как ты это сделал?!

Через прореху в скафандре была видна здоровая кожа, на которой даже шрамов не осталось.

— Накладывайте пластырь на пробоины, пока она не задохнулась! Еще есть раненые? — Я с трудом поднялся с пола. Исцеление вытянуло из меня порядочно сил, но и принесло мне очки эво.

— Есть! Сюда! Быстрее! — отозвались из темноты, рассекаемой лучами фонарей. — Он кровью истекает!

Два раза подряд способность использовать было рискованно. Излечение сжирало мой ресурс почище марафона. Который я, кстати, никогда в жизни не бегал.

У следующего «пациента» ранение было еще страшнее — пробивший обшивку крейсера снаряд едва скользнул по его скафандру. Но резанул он прямо по шее, вскрыв вену. Я прижал ладонь, останавливая кровь, и сосредоточился, пробуждая дар. Рука засветилась, я услышал крики ужаса за спиной. Да уж, после совершенных мною «чудес» марсиане на меня будут как на монстра смотреть. И плевать им на то, что чудеса мои были добрыми. Я очень надеялся на то, что авторитета Элизабет хватит для того, чтобы не дать им после боя выпихнуть меня в шлюз.

Суд Линча мог состояться только в случае нашей победы, которой, к сожалению, еще и не пахло. Сколько таких налетов крейсер мог пережить? Один? Два? Три?

Благо, что реанимацией крейсера занимался Габриэль. Его зычный голос быстро пресек панику и заставил инженерную команду пошевеливаться. Свет появился так же неожиданно, как до этого пропал.

— Итак, мальчики и девочки, мы снова в деле! — Пока было темно, Гэб со «зрительских» кресел успел переместиться на капитанский пост. — Ход у нас есть?

— Так точно!

— Ну так и давайте улепетывать отсюда! Список вооружения мне на экран, будем думать, чем ответить.

— Да чем мы можем ответить? У нас дырявое корыто… — засомневался в дееспособности корабля кто-то из офицеров.

— Эй! Не смей так называть доблестный корабль военно-космических сил Марса! — не дала уронить честь родного флота Элизабет.

— Та-а-ак! — В голосе Габриэля появилась надежда. — Боевой отсек, мне надо, чтобы вы модифицировали изделие ДЛ-286!

— Как его модифицировать? — неуверенно ответили ему по интеркому.

— Сейчас набросаю вам пожелания и вышлю… — Габриэль склонился над пультом.

— Медблок — мостику! — зазвучал в рубке вызов из медотсека «Феникса».

— Слушаем!

— Говорят, у вас там костоправ объявился, который людей чуть ли не с того света вытягивает?

Как я и опасался, слухи о моих сверхъестественных способностях мигом разлетелись по кораблю.

— Есть такой.

— Не могли бы вы его к нам прислать, мы зашиваемся. Есть несколько крайне тяжелых случаев.

Я встал со своего места и обратился к ближайшему офицеру:

— Вы не согласитесь проводить меня до госпиталя?

— Да-да, конечно, — торопливо подскочил он.

— Вперед, Спаситель! — напутствовала меня Элизабет. — Позаботься о моих людях.

— Сделаю все, что смогу, — пообещал я. Но в том, что это обещание выполню, я не был уверен. Пара исцелений вымотала меня так, будто я, не прерываясь на такие мелочи, как еда и сон, толкал двухтонный камень в гору.

Иглы кубоидов прошлись по всему кораблю, пробоины они оставляли небольшие, зато прошивали все на своем пути. Отсеки потеряли атмосферу, были повреждены многие системы «Феникса», поэтому нам пришлось пробираться в медотсек на своих двоих — лифты использовать было опасно из-за возможности в них застрять. Но в общем и целом крейсер изнутри выглядел молодцом, во время своей спасательской деятельности я видел суда в гораздо худшем состоянии.