Но у следователя не было оснований подозревать ее в чем-либо. Единственно, что он мог инкриминировать не столько Иевлевой, сколько ее начальству, это халатное отношение к охране социалистической собственности: на складе почему-то не было сигнализации.

Если само преступление по своим деталям напоминало детектив, то не менее детективным оказалось его продолжение.

Прошли лишь сутки с момента ограбления склада, и вот в поздний ночной час на улице, сквозь снежные хлопья, поднятые метелью, милиционер Герасимов различил двух прохожих, несших набитые чем-то сумки.

— Стойте! — догнал он их. — Куда идете и что несете?

Прохожие оказались молодыми парнями. Они явно растерялись при виде милиционера.

Памятуя о том, что накануне в отделении милиции весь личный состав был ориентирован на розыски преступников, ограбивших склад Союзпушнины, Герасимов решил, что следует доставить неизвестных в отделение для проверки.

— Попрошу идти со мной! — приказал он.

Один неохотно повиновался. В руках у него были две сумки. Другой же, с третьей сумкой, пустился бежать. Герасимов не стал его преследовать. Ему важно было не упустить хотя бы одного из задержанных.

Когда в дежурной комнате милиции, куда он привел парня, сумки открыли, взору присутствующих предстали меха — десятки шкурок норки! Несомненно, они были похищены со склада Союзпушнины. Срочно вызванные в милицию работники склада сразу же опознали их.

Так удалось выйти на след. Случайно? Нет, не случайно. Бдительность милиционера Герасимова, его профессионально зоркий на подозрительных личностей глаз — не случайность. Так подготовлены советские милиционеры вообще. Вот почему Герасимов не прошел мимо парней с сумками, обратил на них внимание.

Однако сам задержанный — некто Кузьмиченко — ничего вразумительного сказать не мог. Что за меха он нес в сумке, откуда, каково их происхождение? На все эти вопросы он отвечал: «Не знаю!» Это был зареванный юнец, который и впрямь ничего не знал о содержимом сумок. Для него самого то, что в сумках оказались шкурки норок, к тому же краденые, явилось полной неожиданностью. Он страшно перепугался.

— В таком случае, Кузьмиченко, как вы объясните появление у вас этих сумок? Кто был вместе с вами?

— Мне и моему приятелю Храпунову дал эти сумки наш общий знакомый Сосновский. Он сказал, что мы должны отнести их к себе домой. Мы понесли. Но только Сосновскому эти сумки тоже не принадлежат.

— А кому же?

— Сосновский получил их от своего приятеля Санина. Но это все, что я знаю.

— Где сейчас Санин?

— Оставался у Сосновского, когда мы уходили.

— Дайте адрес Сосновского.

Кузьмиченко попросили также рассказать, как выглядят Санин, Сосновский, Храпунов.

И вот от отделения милиции спешно отъехали две машины с мигающими синими огоньками на крыше. В одной повезли Кузьмиченко к Сосновскому для опознания, в другой же сотрудники милиции Ганин и Бакалевец отправились на поиски убежавшего от Герасимова Храпунова.

В ту ночь милиции явно везло. На проспекте Газа сидевшие в патрульной машине увидели двоих подозрительных людей, очень похожих, судя по описанию, которое дал Кузьмиченко, на Храпунова и Санина. Это и впрямь оказались они. Их задержали, посадили в машину, доставили в отделение.

Вот что выяснилось.

После того как Кузьмиченко с двумя сумками был задержан милиционером Герасимовым, скрывшийся с третьей сумкой Храпунов помчался к Сосновскому. У того еще находился Санин. С криком «Кузьмиченко замели!» Храпунов вбежал в комнату. Санин заволновался и сказал, что должен сейчас же уходить. Храпунов пошел с ним. Но, как мы уже знаем, далеко им уйти не удалось. Сумку с мехами они оставили у Сосновского. Там ее и нашли оперативники, приехавшие вместе с Кузьмиченко.

Теперь следователь Кириллов имел уже дело с четырьмя — Саниным, Сосновским, Кузьмиченко и Храпуновым. Кто же из них участвовал в ограблении склада Союзпушнины? Санин?

Сосновский показал:

— Когда Санин пришел ко мне с сумками, он сказал, что в них кое-какие его личные вещи, а принес он их, дескать, потому, что разводится с женой и ему пока некуда деться. Он попросил меня временно подержать эти вещи у себя и ни в коем случае не заглядывать в сумки. Я обещал ему это, но предупредил, что боюсь, как бы его не подвести, потому что у меня может быть обыск, так как я привлекаюсь к уголовной ответственности за нанесение легких телесных повреждений. Посовещавшись, мы решили спрятать сумки в более надежном месте, вызвали Кузьмиченко и Храпунова и попросили их отнести сумки к себе домой. Чем это окончилось — вы знаете…