Шрифт:
— Не дуйся, милый, — любимая ловко застегнула свежий подгузник, взяла дочку на руки и улыбнулась, — мы готовы к завтраку.
— Ааа… ладно, — я махнул рукой, задвигая подальше все возражения. — Идёмте.
Завтрак, а потом на службу. Только сейчас понял, что соскучился не только по своим девчонкам, но и по учёбе. По размеренной жизни курсанта, полной занудных, лекторских голосов и пропахших потом аудиторий.
Коридор встретил нас пустотой. Под ногами разлёгся новый, чистый половик. Мелькнули двери соседних номеров и ступеньки лестницы слегка заскрипели от моего веса.
— Ростик.
— А?
— Я ещё кое-что должна тебе сказать, — Лира спускалась сзади, положив одну руку мне на плечо. — Пожалуйста, будь осторожен. После суда, пока тебя не было, не только Залесский прихо….
— Иллирика Данактовна, моё почтение, — отсалютовал букетом цветов офицер в гостиной.
— Моё почтение, Иллирика Данактовна, — ещё один повторил его движение.
Лира оборвала свою речь на полуслове. Я замер на ступеньках. А офицеры всё не заканчивались.
— Хорошего, Вам, дня, Иллирика Данактовна.
— Доброе утро, Иллирика Данактовна.
— Рад Вас лицезреть, Иллирика Данактовна.
Пять человек. Два старших мичмана, один унтер-лейтенант, летёха и, даже, старший лейтенант.
Они кивали в сторону лестницы. Подходили к ночному столику и складывали на него цветные веники. В ряд.
Вот парад закончился, и ближайший ко мне, старший мичман, перевёл взгляд с Лиры на меня:
— Господин Лейтенант, вызываю Вас на дуэль.
— Дуэль, господин лейтенант, — вторил ему другой старший мичман.
— Ростислав Драгомирович, — кивнул мне унтер, — меж нами столько противоречий, что разрешить их может только дуэль. Вызываю Вас.
— Присоединяюсь, — пожав плечами, хмыкнул летёха, — дуэль.
— А я старше по званию, — не дал опуститься тишине старлей, — и не хочу, ради провокации, сотрясать воздух оскорблениями, потому прошу, Туров, вызовите меня сами.
— Ага, — протянул я. Окинул их взглядом. Заметил в углу, просто офигевшего Родиона и повернулся к любимой.
Я ничего не говорил. Но мои глаза просто кричали:
— Милая, а это кто?
Глава 10
— Ухажёры, — глубоко вздохнула Лира. На лице её отразилось беспокойство, но она, прикрыв на мгновение глаза, взяла себя в руки и натянуто улыбнулась: — говорят, я видная невеста.
— Они правы, — улыбнулся я широко.
Поцеловал любимую в щечку. Чмокнул в носик Вареньку, на руках у Лиры. И обернулся к офицерам.
— И когда же господам угодно провести дуэли?
— Завтра в семь утра, — первым сориентировался лейтенант.
— В семь тридцать, если вы ещё будете живы, — не отстал от него унтер.
— Восемь.
— Полдевятого.
Почти хором ответили мичманы.
— Насколько назначишь, — хмыкнул старлей, — но я бы предпочёл завтра, чтобы до аукциона управиться.
— Ничего себе, — усмехнулся я, — чувствую себя известным Гасконцем.
Поднял руку и стал указывать пальцем на офицеров:
— Принято, принято, — я тыкал в будущих противников, — принято, принято, отказ, — отмахнулся ладонью от старлея.
— Зассал? — хмыкнул старлей, — а в книге, д’Артаньян принял все вызовы.
— А я не говорил про книгу, — улыбнулся в ответ, — про анекдот, где все вокруг не мушкетёры.
Родион в углу фыркнул. Прикрыл рот ладонью….
— Что вы себе позволяете?! — первым возмутился унтер, видимо, тоже вспомнил анекдот. — Где ваши манеры, лейтенант?
— Господин лейтенант, — перебил я его, и посмотрел на мичманов так, что они проглотили готовые сорваться с губ слова. Затем вернул взгляд на унтера и снова указал на него пальцем: — а где твои манеры? Припёрся ранним утром. Не дал позавтракать. И как тебя называть? Мушкетёром?
— Господин лейтенант, — обрёл голос один из мичманов, но я оборвал его взмахом ладони и продолжил буравить взглядом унтера.
Его лицо залилось красным. Взгляд зашарил по сторонам. Пытался найти поддержку товарищей, но….
Никакие они ему не товарищи, понял я. Мичманы сами потерялись, и сделали вид, что мимо крокодилы, а летёха и старлей лишь ухмыляются. Вот с этими двумя и будет сложней всего. Если те трое молоды, близки к моему возрасту, то эти намного старше. Летёхе лет двадцать пять, а старлею, возможно, все тридцать. Опасные типы. Так, что-то ожидание затянулось.