— О женихе подробнее что-то говорят? — Ерастов говорил сухо, играя желваками.

— Обычный раздолбай, — пожал плечами летёха. — новости из столицы показывают, рассказывают, что он пустил имущество невесты по ветру, подмазал кого-то и получил себе орден.

— Подмазал? — Ерастов чуть словами не подавился, а я молчал.

Потому что видел ролики. Там не то, что раздолбай, другие слова просятся. Ну и удружил мне тот блогер….

— В империи живём, — развёл руками летёха и посмотрел на меня: — вчера вечером сообщение пришло, что ты вернулся, и надо скорее решаться на действия. Иначе ты добьёшь имущество Юдиной, и кому она будет нужна?

— А кто распускает слухи, ты не видел? — Меньшов одним взглядом заставил замолчать Ерастова и снова взял инициативу в свои руки.

— Нет.

— Выяснить сможешь?

— Эм, — летёха покрутил головой, но тут же замер, — попробую.

— Тогда, — Меньшов увидел мою, как на уроке, поднятую руку и спросил: — да, Ростислав?

— Позвольте вопрос, — я дождался кивка и повернулся к летёхе: — про моё участие на Тау Метам говорят? Об аукционе?

— Да, — Фадеев хмыкнул, — ты отсиживался в тылу и лгал о своих манёврах. А торги за предприятия, мне мало интересны, но в них тоже ты виноват.

— Не пойму, как можно верить в такой бред? — Ерастов всплеснул руками, — он же медали и орден получил за Тау Метам.

— Так связи, Слышали? Подмазал начальство, — опередил я с ответом летёху, а потом посмотрел на Меньшова: — кажется, я знаю, кто распускает слухи. Граф Залесский.

— Кажется — это хорошо, — усмехнулся Валентин Севович, — но лейтенант Фадеев узнает наверняка.

— Есть, — летёха вскочил со стула.

— Ты не тянись, присаживайся, ещё не все приказы озвучены, — удивительно, я ещё не видел, чтобы Меньшов проявлял эмоции, а тут, уже дважды ухмыляется, — кроме этого задания и прикрытия Турова, ты, лейтенант, завтра бьёшься на дуэли.

— Эм, — мы с летёхой одновременно уставились на генерал-адмирала.

— Вы не ослышались, — Меньшов ухмыльнулся в третий раз, — дуэль состоится, причём с использованием индекса. И результат её должен быть устрашающим.

— А это может сработать, — рассуждал вслух Ерастов, когда мы покинули кабинет Меньшова. — Представляю лица зрителей.

— Повторюсь, — лейтенант Фадеев хмурил брови, и вообще, всем своим видом выражал недовольство, — если в этой истории замешан Залесский, то один из мичманов вассал его рода.

— Жаль, что ты ничего не знаешь о старлее Деревянном, — отмахнулся от слов зама капитан Малышев. — Точно глухо? Может, какие слухи?

— Сегодня первый раз увидел, — покачал головой Фадеев.

— И это плохо, — капитан остановился у двери из приёмной и обернулся к нам, — тогда готовьтесь с Туровым к поединку, а я разузнаю о нём по своим каналам. Всё, до встречи, — он круто развернулся и выскочил в коридор.

— Хорошего Вам дня, Кристина Воисветовна, — Ерастов попрощался с секретарём генерал-адмирала, махнул мне и, смерив Фадеева подозрительным взглядом, вышел вслед за капитаном.

— Малышев, — донесся до нас отдаляющийся голос дяди Саши вперемешку с гулким звуком шагов, — надо согласовать планы….

Их и след простыл, когда мы с летёхой оказались в коридоре. Потому и не знаю, о чём они говорили дальше, как согласовали планы. Но и без этого у меня голова разрывалась от информации.

Тайна связи искусственного интеллекта и секретаря Меньшова отошла на второй план. Меня сейчас волновала новость о том, как Лиру выставили в местной дворянской палате. Лиру и Вареньку, раз уж прямо заявили о «прицепе». Урроды. Поймаю того, кто так придумал, ноги поотрываю, торпеды вместо них приделаю….

— Значит, слухи о липовых орденах лажа, — Фадеев не спрашивал, утверждал.

— Угу, — бросил я ему, спускаясь по лестнице.

Сегодня в здании штаба оказалось людно. Вокруг сновали штаб и обер-офицеры, и приходилось маневрировать, чтобы с кем-то не столкнуться. Хорошо ещё, Ерастов сразу предупредил, что не надо приветствовать здесь всех и каждого. Только тех, к кому собираешься обратиться.

— Жаль, — Фадеев не отставал от меня, шёл с боку, как приклеенный. — такая возможность приподняться всплыла.

Голос его сочился таким ехидством, что мне захотелось развернуться и дать ему в рожу. Но я сдержал сердечные порывы, остановился между этажами, повернулся к нему и спокойно спросил:

— Мне стоит переживать на твой счёт?

— Что ты, — Фадеев растянул губы в ироничной улыбке, — конечно же нет.

— Ты уверен? — напряжение не покидало меня. В кабинете Меньшова летёха вёл себя совсем по-другому. Кроткий, скромный. Примерный ученик на ковре у директора. Сейчас же он явно давал волю своему нраву. Голос сочился издёвкой.