Вот и сейчас, я не мог решить, что взять на завтрак. Ограничиться овсянкой с отварными яйцами, или набрать мяса с гречкой или пюрехой…. Блин, как же хорошо, что я не в казарме живу. Как же там, по слухам, уныло.

— И всё же? — Родион долго не думал, отхватил себе с полкило отварной грудки, и стал нарезать её на куски. — Ты, конечно, заматерел, ничего не скажу, но, раз ты позволил себе назвать офицеров… — он немного помялся, подбирая слова, — не мушкетёрами. Значит, у тебя есть план.

— Да ладно тебе, — усмехнулся я, решив ограничиться овсянкой (всё же не стоит привыкать к разнообразию), — так, подёргал за усы немного.

— Главное понимать, кого подёргал, — протянул Родион, — тараканов или тигров. Они же аристократы.

— Вообще по боку, — моя ложка зашкрябала по тарелке, — главное, другое.

— Ну, да, ты не аристократ, — кивнул Родион, — но всё равно, это серьезно….

— О чём речь? — за стол уселся Ерастов — доброе утро, господа, Иллирика Данактовна, — он изобразил поклон.

Лира улыбнулась в ответ и продолжила кормить Вареньку с ложечки. Но по лицу, повороту шеи, и напряжённым плечам я видел, что к нашей беседе она чутко прислушивается.

— Да вот, — повернулся к нему Родион, — ты всё проспал, Александр Ярославович, Ростислава только что вызвали на дуэль. — И он начал рассказывать, что произошло.

— Что значит проспал? — перебил его дядя Саша, — я умывался и контролировал ситуацию поисковой техникой.

— А если бы они напали? — не сдавался Родион, чем сильно меня удивил. Чего это он?

— Так, — дядя Саша отложил вилку и легонько постучал по столу, — Родион, в тебе, как-никак, проснулся дух наседки.

— Да хоть материнским инстинктом назови, — насупился Соловьёв, — только ты приставлен тут для охраны, а если бы они напали?

— Показываю один раз, — нахмурился Ерастов, — но в будущем, если ты вернёшься к этой теме, особенно в таком тоне, мы поругаемся.

— Извини, — буркнул Родион, — перенервничал.

— Бывает, — пожал плечами Ерастов и скомандовал: — Абаимов, доклад.

Хлопнула входная дверь. Послышался топот в гостиной. Не успел я сосчитать до пяти, как в столовую влетел Абаимов.

Пояс усеян гранатами. Доспех в режиме активной маскировки. За спиной винтовка, ручной гранатомёт. Верный помощник Ерастова явился в полной боевой выкладке.

— Капитан Абаимов прибыл, Ваше высокоблагородие, — вытянулся боец, скидывая шлем. — Разрешите доложить,

— Нет, блин, песню спой, — улыбнулся Ерастов, — разрешаю, докладывай.

— Есть, Ваше высокоблагородие, — кивнул Абаимов и, бросив взгляд на обеденный стол, продолжил: — Туров прибыл на объект вчера около двадцати трёх ноль, ноль. Фигура объект не покидала. Ночь прошла спокойно. — Он говорил чётко и отрывисто, смотрел в стену, но, глаза то и дело косились на тарелки с едой. — Сегодня в шесть утра к объекту подошли четверо бойцов, но без оружия. Личности установлены сразу, аристократы, местные обер-офицеры. Самым опасным из них являлся старший лейтенант Деревянный, индекс развития тридцать три пункта. Так как Туров превосходит в силе их всех, тревога не поднималась. Я отправил вам сигнал о «гостях» и продолжил дежурство снаружи. Доклад окончен.

— Поздравляю с новым званием, — я встал с места и подошёл к Абаимову, протягивая ему руку.

— Благодарю, — улыбнулся он, смутившись, и, ответив на приветствие, поздравил меня с тем же.

— Вольно, капитан, садись за стол, — махнул рукой Ерастов и повернулся к Соловьеву. — Родион, представляю твоему вниманию хоть и прожорливую, — Абаимов не преминул воспользоваться приглашением, и уже рвал ножку индейки зубами, — но совершенную боевую единицу. Гардемарин последнего поколения, тактическая подготовка, богатый боевой опыт и сорок три пункта индекса. Так что, пансион всю ночь отлично охранялся.

— Да понял я, — щёки Родиона слегка порозовели, — говорю же, прости, ляпнул, не подумав.

— Бывает, забыли, — улыбнулся дядя Саша и взялся за вилку, — у нас всё схвачено.

— Только вы упустили одну деталь, — Лира отвлеклась от доченьки и посмотрела на Ерастова, — Ростик не может использовать силу.

— Могу, — произнёс я с набитым ртом, — просто врач пока запретил, но при нападении я бы справился.

— А задержка при переходе в боевой режим? — строго спросила Лира.

— Ну, первый удар пропустил бы, да, — я поспешил капитулировать. Она права. В таких условиях первый и последний синонимы.

На стол опустилась тишина.

Ерастов посмотрел на меня, на Абаимова, снова на меня, провёл рукой по лицу и, покачав головой, произнёс:

— Мы не упустили. Мы не знали.

— Это моя вина, — тихо сказал я, — не подумал, что надо вас предупредить.

— Главное, теперь знаем, — Абаимов прожевал кусок мяса и хлопнул меня по плечу, — значит ты пока не боевая единица, надеюсь, ничего серьезного?

— Как посмотреть, — вздохнул я, и рассказал им свою историю.