«Ты всё слышала. Тебе становится хуже. Магия моей матери не настолько сильна, чтобы восстановить твои силы. И Старейшины не станут помогать!»

Произнес он, его голос был низким, полным сожаления.

Я закрыла глаза, пытаясь собрать хотя бы остатки сил, но каждый вдох становился всё более трудным. Я ощущала, как тело утрачивает свою чувствительность, как моё сознание начинает распадаться.

Моё тело было слишком слабым, а тьма слишком сильной.

Джек

Ещё вчера я сидел рядом с Ванессой, наблюдая, как она постепенно приходит в себя. После того как Дар и его мать использовали магию, казалось, что она действительно стала немного лучше. Её дыхание стало ровнее, лицо перестало быть таким бледным, а её пальцы — которые раньше были холодными и неподвижными — начали шевелиться. Я держал её руку, пытаясь сохранить хоть какой-то контакт, хоть какое-то ощущение того, что она всё ещё здесь, рядом.

А теперь каждый её вздох, каждый момент молчания всё глубже погружал меня в беспокойство. Она не реагировала так, как раньше. Всё было иначе. Были моменты, когда я видел её глаза, полные страха, но затем они становились пустыми и безжизненными. Она снова была как в том моменте, когда я поднял её на руки после битвы с Хенриком — такой холодной и далёкой, что я едва мог поверить, что она всё ещё жива.

Я сидел рядом. С каждым часом её состояние снова ухудшалось. Я видел, как её дыхание становится всё более прерывистым, а её глаза теряют ясность. Боль была очевидной — не та боль, которую можно было бы увидеть на её лице, а та, что выражалась в том, как она пыталась дышать, как её грудь поднималась и опускалась с каждым попыткой вдохнуть, будто она боролась с невидимым грузом.

— Ванесса, — прошептал я, сжимая её руку. — Ты меня слышишь?

Но она не ответила. Только её дыхание становилось всё труднее, и в этот момент я понял, что магия, хоть и исцелила её немного, не была достаточно сильной. Она ускользала от нас, как вода, просачивающаяся через пальцы.

Я встал, не зная, что делать. Что-то внутри меня ломалось.

— Мы не можем позволить ей умереть, Дар!

Дракон посмотрел на меня, и в его глазах я увидел не осуждение, а скорее… сожаление.

Дар вздохнул, но ничего не сказал. Он отошёл, оставив меня одного с Ванессой. Я снова опустился рядом с ней, и, несмотря на весь этот ужас, я взял её лицо в свои руки.

— Ванесса, — прошептал я, пытаясь пробудить в её глазах хоть какой-то ответ. Ты не можешь уйти. Ты нужна мне. Ты нужна всем нам.

Но она не открыла глаз. Всё, что я слышал, — это её слабое, хриплое дыхание, которое становилось всё более редким.

Моё сердце разрывалось, и в этот момент я осознал, как сильно я привязался к ней. Мы прошли через столько всего, и теперь, когда она была так близка к смерти, я был готов сражаться с любыми силами, чтобы спасти её. Я был готов пойти на всё ради того, чтобы она осталась.

Я лежала, чувствуя, как холод заполняет моё тело, но в этот раз он был другим. Не просто физический, а тот, что проникал внутрь, в самое сердце, в самые глубины. Я ощущал, как будто жизнь ускользает от меня, и ничего не может её остановить.

Я слышала слова Джека, его отчаянный голос, его попытки вернуть меня к жизни. Он был рядом, и я чувствовала его руки, его прикосновения, его нежность, но мне казалось, что я ускользаю от него, как туман, который не может держаться на земле, растворяясь в воздухе.

Дар

Я лежал рядом с принцессой, ощущая, как её жизнь ускользает, как мрак, который её охватывает, всё сильнее сжимает её тело и душу. Каждое её дыхание становилось всё тише, а её тело — всё более холодным. Я чувствовал, как её теплота уходит от меня, как она ускользает в никуда. Я был бессилен.

Мне больно было смотреть на неё, больно было наблюдать, как уходит тот свет, что раньше горел в её глазах. Ванесса была такой живой, а теперь она лежала, как тень, как нечто, что вот-вот исчезнет навсегда.

Я не знал, что делать. Я уже обращался к Старейшинам, просил их, умолял. Я был готов сделать всё, что угодно, лишь бы спасти её, но они не захотели помочь.

Мне стало ясно, что я один, и, как бы не хотел это признать, я не мог ей помочь. Не было силы, которая могла бы победить тьму, которую оставил Хенрик.

Я закрыл глаза и лёг рядом с ней, ощущая, как её слабое дыхание всё ещё касается моей чешуи. В эти моменты мне хотелось просто заплакать, отдать всё, что у меня есть, чтобы вернуть её, но я знал, что это невозможно. Она уходила, и я не мог ничего с этим сделать. Я чувствовал, как мои слёзы начали капать на землю, смешиваясь с туманом ночи, но мои глаза оставались сухими, и я не мог позволить себе слабость.

Я не знал, сколько прошло времени. Всё было пусто, тишина, только её слабое дыхание и мои тихие всхлипы. Чувствовал, как отчаяние сжимает меня всё сильнее, как пустота заполняет мою душу. Я не мог быть сильным, я не мог сдержать этот ужас, что терзал меня. Я не мог спасти её, и это была моя самая большая боль.

Посмотрев в небо, ища надежду и подсказку увидел что-то странное. На горизонте начали появляться силуэты драконов. Сначала они были едва видны, едва ощущались в ночной тени, но затем становились всё ярче, их огромные крылья прорезали тьму.