Шрифт:
– В смысле? – взвиваюсь я. – Что за темное прошлое приплел, Казанцев?
Сейчас еще окажется, что он распускает обо мне грязные слухи.
– Самого Казанцева вполне достаточно. И как ты вляпалась-то, котенок? – недоумение Андрея меня задевает.
– Ну вас же не было! – огрызаюсь я, Градов предпочитает игнорировать сарказм в моем голосе.
– Ну да. Аргумент. Но ты не переживай, Казанцев и твои положительные стороны отметил.
– Это какие? – напрягаюсь я.
– Говорит, секс слишком любишь и, вообще, озабоченная.
У меня открывается рот. Это что? Стас-пидорас обсуждал меня с посторонним мужиком, да еще и на работе? Вот принцесса-ебанесса!
– Какого спрашивается, он об этом заговорил?
– Я технично подвел его к этом теме, – признается Андрей. – Очень хотелось узнать, как он профакапил такую горячую штучку. Честно говоря, не думал, что он начнет ныть. Каюсь, не сдержался…
– Что значит «не сдержался»? – навостряю я ушки.
– Не переживай, к концу новогодних следов не останется, если только бледно-желтые.
А вот за это Градову спасибо. Нет, он, конечно, тоже козлина, что узнавал такие интимные вещи, но за то, что прописал товарищу в табло, а я надеюсь, что именно туда, я благодарна.
– И как же вы объяснили ему, зачем вы устраиваете этот спектакль?
– А я должен ему что-то объяснять? – поднял брови Андрей.
Я засекаю в окно, что Юбилейная остается позади, и меня пробирают мурашки. Градов и мне заговорил зубы, и я проморгала момент, когда своим ходом могла еще добраться до Ленки. А теперь это тот еще квест.
Ладно. Не советское же время. Рыночная экономика рулит. Такси ходят всю новогоднюю ночь. Пусть и за конкий ценник, но заберут меня из логова разврата…
– Андрей Георгиевич, – облизываю я губы. – Повеселились, и хватит. Мне, правда, пора. Я догадываюсь, что у вас нет желания поворачивать обратно. Я сейчас вызову такси. Оно как раз подъедет к нашему прибытию…
– Танюш, – с тяжелым вздохом как маленькой говорит Градов, – я все решил. И будет проще всем, если ты сделаешь то, что хочешь…
– Я хочу уехать!
– Упрямишься, да? Ну ладно.
И Андрей сворачивает на обочину дороги ведущей в поселок, включает аварийку и, отстегнув ремень безопасности, поворачивается ко мне:
– Сейчас проведем тест.
Глава 17. Тест пройден или провален?
Э? Что? Какой тест?
Пока соображаю, куда это завернул наш разговор, Градов притягивает меня к себе и без объявления войны целует.
И делает это очень качественно.
Жарко, нагло, безапелляционно, властно.
То есть никаких ласковых касаний, его язык сразу вторгается в мой рот, отбирая дыхание, и голова начинает кружиться, вкус виски смешивается со вкусом Андрея, который пьянит не хуже алкоголя, нагоняя воспоминаний о вчерашнем грехе.
Его губы сминают мои, объясняя, что правила игры прежние: безропотно подчиняться. И мне безумно хочется отдаться этой похоти, развязать себе руки. Ну хоть раз в жизни. Прочувствовать то, чем хвастает Корниенко.
Черт побери этого Градова! Может, если бы это был кто-то другой, не тот, кто уже доводил меня до оргазма, моя реакция не была бы такой сногсшибательной.
Но это был Андрей, и он знает, что делает.
Этот поцелуй – даже не соблазнение, это антигуманное склонение к разврату.
Нет, больше!
Это уже сам разврат.
В парах виски поостывшие с утра угли неутоленного желания, разгораются мгновенно. Я не могу не ответить на этот поцелуй, и это становится фатальной ошибкой.
Только что ладонь Градова обхватывала мою щеку, и вот она уже гладит меня под курткой, а я даже не заметила, когда он расстегнул. Пальцы Андрея проходятся по всему телу от груди до бедра жадным жестом и, подтянув эластичный подол, ныряют под него. Горячая рука быстро обнаруживает чулки и обжигает кожу.
– Скажи мне, что ты надела это для подружек, – отрывается от горящих губ Градов.
Вообще-то для них, но я не успеваю возразить, потому что слова исчезают, когда Андрей кончиками пальцев касается трусиков, ввергая меня в трепет тем, что конкретно этот самец может меня взять и мне понравится.