— Почему он, папа? Почему всё так? — Буквально падаю на диван, совсем обессилевшая от злости. — Почему всего в 18 лет я должна стать чьей-то женой? Почему его женой?

Я и раньше задавала эти вопросы, но не так настойчиво, да и внятных ответов не получила. И сейчас, оставив Джеймса там внизу, вспоминая слишком много случаев непростительной близости для двух недель, я не жду ответов. Я вообще не знаю, чего я жду.

Папа встал, отложив свои важные бумаги, и сел рядом со мной.

— Что-то случилось? Он тебя обидел?

Он не сделал ничего, чего бы я сама не разрешила. А обидело меня это или нет — теперь только мои проблемы.

— Просто я не понимаю. Мне сложно это принять. Я не хочу, понимаешь?

Поднимаю на него глаза, в которых не застыло ни единой слезинки. Я просто не умею плакать, разучилась. В ответ вижу взгляд Эдварда Колмана. Взгляд, полный заботы. И я совсем не понимаю, как эти чувства могут сочетаться с его поступком.

— Дженнифер, милая, пойми меня, пожалуйста. Я знаю, что сейчас прошу слишком многого, но верю, что ты поймёшь со временем. — Гладит меня по спине, так я успокаивалась с малых лет. — Мы с Джеймсом знакомы с его детства, я знаю его семью. В таком положении, как у нас, сложно избежать корыстных людей, особенно молодой девушке.

Эту позицию я выучила наизусть, но почему-то не могу его дожать, чтобы он рассказал мне больше. Должно быть что-то ещё, какая-то веская дополнительная причина.

— И всё?

Смотрю ему прямо в глаза.

— И всё.

Он так уверенно отвечает и улыбается, продолжая гладить меня по спине, что я больше не спрашиваю. Я так устала.

— Ресторан в центре. Мы выбрали ресторан в центре. — Отворачиваюсь, больше не могу.

— Вы точно не поссорились?

— Точно, папа. У нас всё хорошо. А у тебя? — Кошусь на бумаги на его столе. — Впервые вижу, чтобы ты работал из дома.

— Работал, когда ты была совсем малышкой. Я просто устал, Дженни, не бери в голову. И держи в курсе, как проходит подготовка.

Пронежевшись в отцовских объятиях ещё минут 10, я восстановилась. С детства настолько привыкла держать в себе эмоции и брать на себя ответственность за них, что эти вспышки рядом с Джеймсом меня пугают. Я знаю, что это. Вот только я этого не хочу.

***

Вечером, когда я готовилась ко сну (он, кстати, испортился в последнее время), Джеймс повторил свою ошибку. Он написал мне сообщение.

«Посмотрим завтра ресторан вместе?»

Не дав мне и минуты подумать, он продолжил.

«Мне кажется, ты не возьмёшь трубку, поэтому пишу. И вижу, что ты читаешь.»

«Кстати, я удачно выбрался из твоего дома;)»

«Как жаль. Я надеялась, что ты заблудишься и умрёшь от жажды в подвале.»

Не удержалась я от комментария. И всё бы ничего, если бы не улыбка, которую я заметила на своём лице, взглянув в зеркало. Надо собраться.

«Мне нечем тебя порадовать, я пока жив.»

«Мне тоже нечем. Я не поеду с тобой.»

«Настолько мне доверяешь?»

Как бы не так, мистер высокое самомнение. Я покрепче вцепилась в телефон, чтобы отправить ответ, который опустит его чуть ближе к земле.

«Нет. Я поеду с твоей сестрой.»

Я не договаривалась с Бри, но уверена, что она будет не против. Больше его сообщения я не читала. Ворочалась, несколько раз спускалась пить чай, но телефон в руки не брала. На утро накопилось несколько, последним из которых оказалось пожелание спокойной ночи.

***

— Не крутись, слышишь?

Брианна где-то нашла журнал с модными причёсками для невест и теперь прикидывала ко мне каждую, что ей нравилась.

— Смотри, вот эта! Тебе пойдут кудряшки.

Она ткнула в меня изображением, где волосы девушки были собраны в пучок, а по бокам от лица свисали аккуратные локоны.

— Тебе нравится?

— Нравится.

Я сбилась со счёта, на которую прическу уже соглашаюсь, а Бри хочет утащить меня примерять платье сразу после ресторана. На вопрос, покормит ли она меня, безапелляционно ответила, что перед примеркой никто не ест, а вот после — возможно, если буду хорошо себя вести. Всё-таки с братом у них много общего.

Замудренная лестница у входа и яркие клумбы, окна в пол и цветы, свисающие с потолка. Ресторан, к каким я уже привыкла, это меня не восхищает так же сильно, как других. Однако, меня охватил мандраж не от красоты, а от осознания приближения неизбежного.

Спокойно, Дженнифер, мы пришли сюда просто пообедать и осмотреться. Пульс ускорился.

Но вместо безмятежности моё сознание рисовало картины обмена кольцами и поцелуя у алтаря.

— Почему у тебя такое выражение лица, будто ты пришла на каторгу?