Ничтожество. Получил побрякушку от Демона, а пользоваться не умеет. Телепатии нужно учиться, а не просто махать артефактом, надеясь, что он сам всё сделает. Буревестник хотя бы управлял своими иллюзиями. Чувствовал их, настраивал, балансировал. А этот просто давит, как дубиной, без точности, без осознания.

Ну и ладно.

Я засовываю руку в карман, ощупываю перстень князя Буревестника и через него посылаю иллюзию в ответ.

Карл уверенно делает шаг вперёд. Но по моей версии реальности он наступает не на твёрдую дорогу, а на каменистую яму.

Он спотыкается, теряет равновесие, летит вперёд…

Добавляю второй слой иллюзии.

Теперь перед ним как будто нет дерева.

Карл не закрывается руками, не замедляется, а со всего размаху втыкается рогами прямо в ствол.

И застревает.

Карл орёт, бьётся, пытается выдернуть голову:

— Помогите! Твари! Вытащите меня!

Недодемоны рыча подбегают, хватают его за плечи, тянут назад.

— Аккуратно, идиоты! — вопит Карл.

Они тянут сильнее. Очень сильно. И в итоге выдёргивают его… но рога остаются в дереве.

Карл орёт ещё громче, хватается за дырки в голове, кровь идёт, силы утекают. Он падает, не в силах вскочить.

Недодемоны переглядываются, рычат друг другу недоуменно, глядя на их ползающего, орущего предводителя.

Недолго думая, они просто хватают Карла и швыряют его ко мне в клетку.

Он стонет, лежа на полу, держится за голову, щёлкает зубами, как будто в панике пытается осознать, что произошло.

Я нависаю над ним, ухмыляюсь.

— Ну хоть приятная компания появилась!

* * *

Графская больница, Невинск

Лакомка сидит рядом с матерью — бывшей эльфийской королевой Алирой, её пальцы бережно сжимают руку той, что столько лет была призрачным воспоминанием.

И вот наконец-то она здесь. Живая. Настоящая. Благодаря мелиндо.

Когда случилось пробуждение, телепатический голод ударил по матери, но обученные графом Данилой Целители быстро вмешались, помогли ей восстановиться. Теперь Алира лежит спокойно, дыхание ровное, а Лакомка не сводит с неё взгляда, ощущая в груди смесь радости и тревоги.

Мать медленно открывает глаза, смотрит на дочь, и в её взгляде облегчение, замешанное с растерянностью.

— Доченька… Ты здесь? Где мы?

— Всё хорошо, мама. Ты в безопасности.

Лакомка опускается рядом, Алира тянется к ней, обнимает, будто хочет убедиться, что это не сон.

Но затем её взгляд опускается на руку дочери, и на лице мелькает замешательство.

— Почему у тебя на безымянном пальце… золотое кольцо? Это что-то значит? У нас же принято носить зелёную лиану в знак брачного союза…

Лакомка улыбается, чувствуя, как внутри разливается тепло.

— Да, мама. Я замужем. За человека.

Алира резко напрягается, её глаза широко распахиваются.

— Что?! За человека?! — в её голосе смесь шока и возмущения. — Мне стоило догадаться… Люди обожают жёлтый металл. Но если кое-кто ещё жив, он убьёт твоего мужа!

Лакомка успокаивающе сжимает её руку.

— Ой, нет, мама. Если мы обе думаем об одном и том же… то да, он жив. Он в очереди на спасение в Южном Полюсе. Я видела список, до него ещё не скоро доберутся.

Алира замирает, в глазах растерянность и слабая надежда.

— Значит, жив?..

— Жив. Но он ничего не сделает моему мелиндо. Скорее, даже наоборот.

Глава 3

Замок лорда Гагера, Та Сторона

Гагер откидывается на спинку кресла, лениво потирая пальцами виски. В воздухе еще держится густая смесь пряного вина и сладковатого аромата благовоний — прелюдия к вечеру, который обещает быть занимательным. В его покоях лорда ждет удовольствие: полунагая наложница-дроу, щедрый подарок от одного из верных вассалов. Девчонка хрупкая, но с тем самым огоньком в глазах, который делает игру особенно приятной. Еще немного, и он отправится к ней.

Но едва он приподнимается, чтобы направиться к спальне, как раздается резкий вибрирующий гул — связь-артефакт с неприятным жужжанием активируется, вспыхивая холодным синим светом. Гагер раздраженно щурится. Кто там еще?

С нехотя поднесенной ладонью к камню он активирует связь, и перед ним в воздухе формируется мерцающее изображение Годунова. Изображение пляшет, словно боярин вещает из самых глубин Аномалии.

— Годунов, надо же, — протягивает лорд Гагер, кривя губы в ленивой усмешке. — Какими судьбами?