— Может, тогда хоть немного развлечёмся, Даня?? — подмигивает, многозначительно кивая в сторону стола. — Сыграем в офицеров?

Я смеюсь, покачивая головой:

— Ролевые игры? Света, у меня сейчас нет на это времени. Так что давай, переодевайся и марш спать. Завтра с утра у меня встреча, а потом уже переместимся в Междуречье.

Светка фыркает, топает прочь, рассерженно громыхая берцами так, что, кажется, вибрируют стены. Я ухмыляюсь, провожая её взглядом, а потом смотрю на Олежека, который, кажется, вот-вот начнет смеяться её уходу.

— Вот у тебя мамы неспокойные… — вздыхаю я, потирая виски.

Пару часов провожу в медитации, заглядываю к легионерам, проверяю их успехи. Разговоры короткие, обмен информацией быстрый — всё, как всегда. Растут бойцы. Может, кому-то в скором времени пора подарить тело? Надо только решить чье.

Вскоре в артефакте связи тихо трещит, и выходит на связь Студень:

— Все объекты Воробьёва заняты, базы под контролем, шеф.

— Принято, — мысленно киваю, одновременно покачивая на руках Олежека, который, наконец, начинает клевать носом.

Спустя еще полчаса укладываю его в кроватку, накрываю одеяльцем. В этот момент в комнату тихо заходит няня — молоденькая, аккуратная девица, сменщица ночной дежурной. Она замирает в дверях, явно не ожидая меня здесь увидеть.

— Господин? — ошарашенно выдыхает она.

Я отправляю ей мысленный сигнал:

— Тсс, только уснул.

Няня понятливо кивает, мысленно же и извиняется, мягко ступая по полу, чтобы не разбудить малыша.

Спать сегодня не приходится. Скоро уже сижу за столом в столовой, лениво кручу в руках вилку. Хоть глаз за всю ночь так и не сомкнул, контроль над метаболизмом делает своё дело — чувствую себя бодро, будто и не было бессонных часов.

За столом собрались уже все жены, а также Воитель с Гепарой. Напротив Феанора сидит Гепара, и вот что интересно — её он сегодня сверлит взглядом особенно внимательно. Причем фокусируется не просто на ней, а конкретно на её гепардовых ушках.

Я лениво замечаю:

— А где Ненея и мама Алира?

Лакомка, жуя что-то сладкое, довольно отвечает:

— Сестра и мама поехали знакомиться с Юрием Михайловичем.

Феанор тут же хмурится:

— Кто такой Юрий Михайлович?

Лакомка, всё так же невозмутимо, но с хитрой искоркой в глазах, произносит:

— Жених Ненеи. Ты разве не заметил у неё на безымянном пальце кольцо, дядя? Моя сестра обручена.

Феанор буквально вскипает, глаза полыхают:

— Ещё один человек женится на нашей?! Чем вы, курицы, вообще думаете?! Одна только Зела хоть с мозгами! Да, выбрала Бера, могла бы и получше найти, но он хотя бы не человек! А остальные что, все с ума посходили?!

Лакомка пожимает плечами, не особенно впечатлённая его негодованием:

— Такое будет происходить всё чаще и чаще. И вообще, дядя, почему ты так не любишь людей?

Феанор снисходительно цедит, как будто объясняет прописные истины детям:

— Потому что они слабаки.

В ответ на это Светка прыскает, Камилла с Леной переглядываются, а Лакомка ухмыляется, явно предвкушая хорошую беседу:

— Прости, конечно, дядя, но мой муж опровергает твоё утверждение. Напомнить, кто разрушил Северную Обитель монахов, которые тебя когда-то скрутили?

Феанор дергает губой, но молчит. Крыть-то ему нечем. Я же просто ем и слушаю. Спорить с Воителем? Лень.

Лакомка, поймав волну, продолжает с довольной улыбкой:

— А ещё, — она покачивает чашкой чая, — он усилил моих «сестёр», своих младших жён, так что теперь они не слабее любого трёхсотлетнего альва. Например, Светлана уложила на землю самого Организатора — Ратвера.

Феанор удивлённо поднимает брови:

— Праотцу ликанов? — как проняло-то его.

— Дважды зарядила между ног! — Светка гордо вскидывает подбородок.

— Верно, — кивает Лакомка. — А ещё сам Даня убил Лича. Ты же вроде как с ним пересекался… и, кажется, остался не в выигрыше.

Феанор плотно сжимает губы, задумчиво барабаня пальцами по столу, но всё же упрямо бурчит:

— И всё равно люди не отличаются умом.

Светка закатывает глаза и демонстративно вздыхает:

— Это уже больше похоже на тупую ксенофобию. Мы же по тебе не судим всех альвов и не считаем их бешеными психопатами.

Феанор косо смотрит на неё, но блондинка только хмыкает и делает глоток чая.

Доев последний кусок яичницы с беконом, я встаю из-за стола и бросаю:

— Славно поболтали, но мне пора. Воитель, ты остаёшься здесь. Не вздумай что-нибудь устроить.