– Хорошо, Анна, – он разливает вино по бокалам, – спасибо за откровенность.

Делает несколько глотков. Его захлестывает отчаяние – эта женщина не станет его. Ни в этой жизни. Никогда.

– Рэй? – вдруг зовет она, вытягивая его из гнетущего мрака мыслей.

– Да?

– А что ты испытываешь ко мне?

Реиган не собирается лгать. К чему эти недомолвки? К чему, вообще, слова, если они не имеют никакого значения?

Он смотрит в ее глаза, наслаждаясь ею.

Слишком теплый для осени ветер мягко скользит по плиткам балкона, царапая слух звуком пожухлых листьев. Пахнет дождем, несмотря на то что небо абсолютно чистое.

– Я люблю тебя, принцесса.

Анна замирает. Раз – моргает, два – приоткрывает и закрывает обратно рот. Три – ее грудь вздымается чаще.

Денвер появляется очень невовремя. В сопровождении статс-дамы он входит в покои Антуанетты, идет к Реигану и припадает на одно колено, как бы извиняясь за свое вторжение.

– Срочное донесение, ваше величество, – говорит он, а во взгляде: «Ты нужен мне позарез, Рэй!»

А спустя уже четверть часа император спешно выходит во внутренний двор, ему выводят коня, и он вскакивает в седло. Он надевает перчатки несмотря на то, что тыльная сторона его ладони превратилась в кровавое месиво. Реиган никак не реагирует на это, боль ему даже нравится, она отвлекает от мыслей куда более болезненных. Например, о том, что он в очередной раз повел себя деспотично, не дав ничего сказать Анне в ответ на его признание. Он просто ушел, бросив, что их разговор состоится позже. Не очень-то галантно. Даже оскорбительно по отношению к женщине, в которую он влюблен.

Слуги слегка притормаживают, и Реиган оглядывается – его отряд в полой готовности, жеребец Денвера нетерпеливо гарцует, но все смотрят куда-то в сторону. По дорожке, ведущей ко дворцу, движутся фрейлины. Император замечает фигурку в плаще и хмурится. Сейчас не время для женщин. Но сердце – его влюбленное сердце – начинает стучать чаще. А когда он понимает, что это действительно Анна, ощущает проклятый трепет. Скрывает это напускным спокойствием, почти безразличием.

Принцесса решительно проходит к его коню. Она поднимает голову, и Реиган склоняется, облокачиваясь на луку седла локтем. Он жадно разглядывает свою жену, не в силах унять бешенное биение сердца.

Почему она здесь? Зачем пошла за ним? Что хочет сказать?

– Ваше величество, – она выглядит решительной и злой, – займу вас всего на минуту.

Никаких истерик и трепетных взоров, к которым он привык от других женщин. Его жена просто излагает свои требования.

Реиган косится на Денвера. За последним стоит отряд из тридцати человек, все в полном вооружении, на конях щитки и броня, сумки с провизией, в руках у знаменосца развевается знамя рода Уилбергов. Все ждут и смотрят на принцессу, которая настолько хороша собой, что Реиган ощущает укол ревности.

За кого его примут, если он будет идти на поводу у женщины? Тем более, с репутацией Антуанетты. Самое разумное, холодно приказать ей вернуться в замок – женщина должна знать свое место.

Реиган смотрит ей в глаза и понимает, что Анна этого не потерпит. Он выбрал ее именно за это. Любит ее, потому что она такая.

Он протягивает ей руку, и принцесса удивленно вскидывает бровь. А Реиган усмехается, понимая, что ставит ее перед выбором – мол, хочешь говорить, иди сюда. И она – он знал это! – не пугается, лишь стискивает зубы, подает ему руку и ставит ногу в аккуратной атласной туфельке на сапог мужа. Рэй поднимает ее вверх, в седло. Сажает перед собой и обнимает за талию.

Его заводит ее упрямство и своеволие. И то, что она бесстрашна. Забываясь, он утыкается носом в ее макушку, втягивая аромат сладкого меда и солнца.

– Ждать, – командует своим людям и понукает коня идти к парку.

Берет поводья одной рукой, а другой прижимает жену к своей груди. Ее ладошки касаются его дублета, она цепляется за его одежду пальцами, чтобы не упасть, и Реиган едва не теряет голову.

Он превосходит ее физически, у него огромная власть и сильнейшая армия, но эта женщина, такая хрупкая, способна поставить его на колени.

Он везет ее подальше от чужих глаз, не в силах скрыть, как реагирует его тело на ее близость. Рэй впервые ощущает себя животным и как никогда понимает Алана. Впервые, но понимает. Поделать ничего не может и прижимает Анну так крепко, вжимая в себя, в свои бедра, что она ошарашенно вскидывает взгляд. Ее зрачки расширяются.

– Могу я спуститься? – с досадой говорит она и ерзает.

Он позволяет ей соскользнуть с коня на траву и смеется. Вот, что может ее напугать – его желание. Ни казнь, ни перспектива прожить всю жизнь, запертой в стылом замке, ни его гнев, а всего лишь его любовь. Впрочем, ее страх оправдан, его любовь может быть разрушительной.

Едва она оказывается на земле, хмурится сильнее. Оглядывается и понимает, что она с ним наедине. Смотрит вверх, ему в лицо.

– Я хочу решить все сейчас, – говорит она, отступая от морды коня, который отчего-то решил укусить ее за подол плаща. – Достаточно недомолвок.

Конь ведет за ней мордой, приняв ее плащ за что-то съедобное, а она отмахивается, скидывает капюшон и хмурится. Ее оскорбляет то, что в такой серьезный момент все складывается так несерьезно.

– Раз вы признались мне, – говорит она. – Я тоже хочу быть честна. Я понимаю, в какой попала мир: жестокий, патриархальный и варварский. Ваши боги те еще шутники, и, я скажу, у них хреновое чувство юмора. Я рассчитывала после смерти на теплое местечко в раю, а тут – Эсмар и… вы. И вся эта канитель с изменами, мятежами и кровавым средневековьем. И нет ни электричества, ни интернета, ни достижений современной науки. Медицина – это часть меня. Когда вы разрешили мне поехать в Дрейб, когда дали возможность изготовить эфир, когда решили поддержать все мои проекты, вы сделали для меня очень много. Я ценю. Спасибо. Я знаю, что вам было сложно преодолеть вашу неприязнь к Антуанетте и увидеть за этим меня. А теперь я прошу вас посмотреть, кому вы признались в своих чувствах. Пожалуйста, увидьте это. Я могу быть полезнее вам, как исследователь и врач, а не жена. Эсмар может быть еще сильнее, но не как агрессор, а как созидатель. Медицина, образование, стабильная экономика – посудите, вам это нужнее. Я выросла, получила диплом и степень в мире, где была свободной. Если вы решите неволить меня, я стану бороться с вами. Я не покорюсь, и вы знаете.