Никто не должен знать, Алёна.

Н и к т о, слышишь?

– Поменяй, пожалуйста, выражение своего лица на более приветливое, - просит Инна, повернувшись к ней, когда машина останавливается на парковке ресторана.

Отрадная отворачивается от окна и отвечает перекошенной улыбкой.

– Так лучше, мама?

Женщина морщит лоб и недовольно качает головой.

– Ты могла хотя бы постараться быть не такой угрюмой.

– Могла, - кивает девушка.
– Но не хочу.

Инна ещё хочет что-то сказать, но встречается глазами с мужем и передумывает. Только лишь бросает на дочь раздражённый взгляд и выходит из машины, хлопнув дверью. Алёна выбирается из салона следом и идёт позади, наблюдая за тем как Олег, наверняка наказывая её за несдержанность, обнимает маму за талию, прижимая к себе, и что-то шепчет на ухо.

Сегодня он выбрал не тебя.

Выдохни.

Но дышать не получается, потому что воздух застревает в глотке, когда они доходят до указанного официантом столика и девушка замечает тех, кто поднимается на ноги, приветствуя их. Один из этих людей - её дневной кошмар и причина, по которой она мечтает сменить университет.

Давно не виделись, Кир, не правда ли?

Авдеев смотрит на неё с высоты своего роста из-под нахмуренных бровей и, кажется, продумывает варианты того, как в следующий раз спросит с неё за эту встречу. За то, что ему приходится стоять напротив и молчать, хотя, наверняка, у него есть тысяча обидных, неприятных, едких слов в её честь, которыми он бы с удовольствием с ней поделился будь они наедине.

Я тоже очень “рада” видеть тебя, Кир. Ведь только твоей ненависти мне сегодня для полного счастья и не хватало.

Галстук неприятно давит на шею и, кажется, что через несколько мгновений он из аксессуара превратится в лишающую жизни удавку. Хочется сдёрнуть его, расстегнуть верхние пуговицы на рубашке и сказать, что ему абсолютно наплевать на то, что она сидит напротив. И что он на неё, бл*ть, совсем не смотрит. Кир лишь пялится себе в тарелку, в сторону и на циферблат наручных часов, секунды на котором почему-то тянутся слишком медленно, чтобы спокойно улыбаться и говорить себе, что ещё немного и всё пройдёт.

Ведь всё в порядке, Кир. Нет никаких причин, чтобы с такой силой стискивать челюсть в застывшей улыбке. Какого хрена ты так морозишься?

Парень проводит рукой по волосам и игнорирует обращённый к нему взгляд матери, которая, конечно же, не осознаёт, на что его обрекла, уговорив присутствовать на этом ужине. И ведь он чувствовал, что ничего хорошего этот вечер ему не принесёт, но всё равно, сука, пошёл.

Какой же ты, Авдеев, идиот.

В самую пору было завыть, как той больной псине, которой какой-то придурок переехал задние лапы, и она чудом доползла до дома Авдеевых несколько лет назад в надежде получить помощь. Но даже несмотря на то, что отец привёз для неё ветеринара, она всё равно умерла через несколько дней. Киру тогда ничего не оставалось кроме как проглотить противную горечь, ставшую комом в горле, развернуться и идти успокаивать сестру, которая уже успела привязаться к собаке.

Сейчас ситуация почти повторяется. Только нет собаки и плачущей сестры. Но есть комок в горле и желание убраться отсюда как можно дальше. Туда, где нет этих карих глаз в обрамлении длинных ресниц, красного платья и туфель на каблуках.

Бл*ть. Отрадная, ты специально что ли так вырядилась?

– Кир? Алёна?
– его мать старательно улыбается, смотря на них.
– Вы же учитесь вместе, в одном университете насколько я помню?

– Да, вы правы, - девушка спокойно растягивает губы в улыбке, мимолётно скользнув по нему взглядом.
– Мы учимся в одной группе.

Кир ухмыляется. Ошибаешься, Отрадная. Кто-то учится, а кто-то с катушек слетает. И он бы предпочёл учиться, а не думать о том, что в который раз читает в её глазах усталость и пугающую его обречённость.

Дави в себе то, с чем не можешь справиться, Авдеев. Так будет безопасней и правильней.

Она продолжает как ни в чём не бывало улыбаться всем подряд и отвечать на бессмысленные вопросы родителей. А он сам в это время молча слушает её голос и чувствует как скребёт что-то под ребрами и заставляет контролировать каждый вдох и выдох.

Ему абсолютно точно следует отсюда уйти да поскорей, чтобы не чувствовать потребность смотреть на нее, не отрываясь, вопреки собственной воле и благоразумию, не отсчитывать каждые пять секунд и делать вид, что он смотрит куда-то поверх её головы, а не на то, как девушка прикрывает глаза, когда о чем-то задумывается. Как касается пальцами своих браслетов, наверное, сама того не замечая. Как хмурится и поджимает губы, услышав слова своей матери о её образовании.