— Достаточно ли вы напились вражеской крови, мои волки?! — ору я.

— НЕТ! — рычат мне в ответ.

— Тогда рвите их глотки, Десперадос!

С этими словами вскидываю револьверы и освобождаю Барабанный каскад. Плазменные снаряды прошивают головы, грудные клетки, руки кселари, оставляя в телах идеально круглые дыры с оплавленными краями. С каждым выстрелом их броня слабеет. А моя выстрелы, напротив, становятся всё убойнее.

Превозмогая боль в отбитых лёгких, трачу единственную в день активацию Дыхания тайфуна. Плазма закручивается спиралью вокруг рукояти моего кнута, создавая миниатюрный торнадо. Каждый удар порождает новые вихри, которые устремляются к ближайшим кселари, прожигая их броню. Я чувствую, как накапливается заряд с каждым попаданием. Когда энергия достигает предела, я призываю все плазменные смерчи обратно, объединяя их в единый разрушительный вихрь. Гигантское торнадо из раскалённой плазмы прокатывается по рядам врагов, унося их обугленные останки.

Смотря на наш отряд, вижу, мы дышим в унисон. Каждый знает свою роль, каждый чувствует дыхание напарника, словно мы не люди, а единый боевой механизм. Долгие тренировки и совместные операции не прошли даром.

Тай прикрывает Эрис своим телом под Ионным барьером, пока она создаёт дезориентирующие волны ароматов. Когда враг прорывается слишком близко, Шелкопряд мгновенно возникает из теней за его спиной, а Гидеон запирает противника в огненной клетке. Девора координирует наши действия через Ментальную связь, пока её мех методично расстреливает любого, кто пытается зайти во фланг.

Ваалис защищает Квазом изо всех сил и попутно создаёт пространственные разломы, через которые они ведут прицельный огонь. Соловей прикрывает Шерхана, пока тот готовит особо мощный залп. Когда кто-то из наших получает ранение, остальные мгновенно смыкают ряды, не давая врагу развить успех.

Напротив — хаос. Кселари дерутся каждый сам за себя, азартно соревнуясь в жажде личной славы. Раз за разом они пытаются навязать нам одиночные поединки, но мы не ведёмся на эти уловки. Стоит одному из них броситься вперёд за лёгкой добычей, как тут же попадает под перекрёстный огонь. Их гордыня не позволяет действовать сообща — каждый норовит добить врага первым, урвать свою порцию триумфа.

Их разрозненность — наше преимущество, и я это чётко понимаю. Мы — одно целое, спаянное кровью боевое братство. Они — лоскутное одеяло с торчащими нитками амбиций, где каждый мечтает лишь о собственном возвышении.

Выжившие кселари пытаются контратаковать, но Шерхан уже вскидывает свой верный гранатомёт и выпускает Апокалиптический шквал по навесной траектории прямо в толпу чужаков. Взрывы прошивают пространство, распыляя тела врагов в кровавую взвесь.

Шелкопряд, воспользовавшись отвлекающим фактором, восстаёт из мрака в окружении целой Армии теней. Он рвёт и терзает обезумевших врагов вместе со своими двойниками, и те исчезают во тьме без остатка.

Кровь, крики, безумие… Охота продолжается.

Девора в сверхтяжёлом боевом мехе принимает многочисленные атаки на себя, прикрывая наших Квазов, но один из противников, худощавый шустрый кселари, пробегает сквозь её колоссальную фигуру, став нематериальным и с ходу по рукоять вбивает два коротких цепных клинка в грудную клетку Шерхана. Тот вздрагивает, и его глаза расширяются, но не от боли — от осознания.

Рыча лезвия торчат из спины пакистанца, выбрасывая фонтаны алой крови.

Подскочившая Хва-ён обрушивает на убийцу град ударов. Возникший следом из разрыва клинок Драганы вынуждает противника отступить, вновь став бесплотной, но на прощание, тот выдёргивает клинки через плечи Мустафы, и его правая рука со шлепком летит на камни. Левая держится на каких-то нитках мышц и кожи.

Шерхан резко отшатывается, его доспех раскурочен, пропитавшись алым. Я вижу, как из уголков его рта начинает сочиться кровавая пена — верный признак повреждения лёгких.

— Дальше… вы… сами, — хрипит он, поймав мой взгляд. — Удачи, командир!.. ВААЛИС! — его голос на долю секунды возвращает себе непреклонные нотки.

Во взгляде пакистанца угасающее сознание и железная воля. Портал Осьминожка затягивает Шерхана, выбрасывая того в гущу врагов. Я понимаю его план за мгновение до взрыва. Мощнейшая детонация сотрясает поле боя, разбрасывая изуродованные тела яйцеголовых тварей.

Внутри меня что-то обрывается, но времени для скорби нет.

Нужды живых превосходят нужды мёртвых…

Тем временем боевая двойка Тая и Гидеона приводит в действие собственную заготовку. Амиш скалится и вскидывает руки, призывая своё верное пламя.

Между ладоней Гидеона разгорается пылающая сфера.

Инферно! — звучит в моей голове хвастливый голос Мэтта.

Не удивлюсь, если изнутри этот шар раскалён до температур, царящих в недрах звезды.

Николай активирует собственную способность, и пространство заполняет вода, больше напоминающая ртуть. Она закручивается в водоворот, ширясь и ускоряясь с каждой секундой.

Оппоненты пытаются отступить, но уже поздно. Бездонный водоворот не упустит свою жертву.